Вы скажете: но это же и есть чистый формализм. Да, конечно. Но вот какое обстоятельство. Председатель крупного областного суда однажды мне признался, что порой приходится ему рассматривать в день до ста дел, поступающих в порядке надзора. До ста! И в один день!
Сколько же из них попало на поток, потому что когда-то, на первых стадиях, не было достаточно изучено и правильно решено? И есть ли гарантия, что в конце концов при десятом или двадцатом рассмотрении эту допущенную вначале судебную ошибку обязательно выявят и устранят? А может, наоборот, чем дольше гуляет дело по разным инстанциям, тем труднее бывает переломить устоявшееся к нему отношение?
Конечно, единых правил на все случаи жизни нет. Статистика знает немало примеров, когда закон в итоге торжествует. Пробивается, преодолевает прошлые заблуждения и ошибки. Определение коллегии Верховного суда РСФСР, отменившее прежние решения по делу Шичкова, подписал именно тот юрист, который три года назад отвечал Шичкову, что решения эти вполне законные и обоснованные. К, счастью, человеку хватило мужества и принципиальности не держаться за честь мундира. А вдруг бы — не хватило? Вдруг бы — и он заслонился стеной уже готовых, сложившихся мнений и суждений, среди которых и его собственное?
Итак, первый круг завершился. Шичков одержал победу. Дело возвратилось на доследование. Попало оно к следователю Заволжского района города Калинина В. Е. Павлову.
За минувшие годы ситуация, видимо, сильно изменилась. Когда-то необходим был громкий показательный процесс, нарушителей техники безопасности требовалось немедленно призвать к порядку. Сегодня же, судя по документам, которые я читаю, следователь Павлов озабочен совсем другим: как бы поскорее отделаться от этого невыносимого, этого настырного, этого назойливого жалобщика Шичкова.
Дело против него следователь прекращает. Мотив? Уже имеются, мол, вступившие в законную силу судебные решения. Чепуха, анекдот, полнейшая юридическая безграмотность. Никаких судебных решений по делу Шичкова, как известно, нет. Все они только что отменены Верховным судом республики. Но ему-то, Шичкову, должно быть все равно, как прекратил следователь его дело. Раз прекратил, судебного приговора нет и не будет, значит, преступником Шичков, строго говоря, не считается. Живи и радуйся.
Но Шичков, понимаете, опять не хочет довольствоваться компромиссом, радоваться только потому, что следователь Павлов слабо знает законы. Ему, Шичкову, все подавай, все или ничего. И он опять пишет. Опять требует. Чего? Как чего! Возобновления следствия. Не иначе, снова желает стать обвиняемым.
Он пишет, и ему отвечают.
Из прокуратуры Заволжского района: «Оснований для отмены постановления следователя Павлова не имеется». Из прокуратуры Калининской области: «Нарушений закона... не установлено». Еще из прокуратуры Калининской области: «Ваша жалоба... рассмотрена... Другого решения по вашей жалобе принято быть не может».
Ясно и убедительно: принято может быть только безграмотное решение. Грамотное — никогда!
Три с половиной года понадобилось в прошлый раз Шичкову, чтобы его наконец услышали. Теперь он уложился значительно быстрее, всего за два года.
Дело попало к заместителю прокурора РСФСР, и Шичков получил наконец нормальный человеческий ответ: «Ваши жалобы... рассмотрены. Постановление следователя... отменено как вынесенное незаконно. Дело направлено на дополнительное расследование, за ходом которого Прокуратурой РСФСР установлен контроль».
Третий следователь — З. И. Комаровская. Она назначает компетентную экспертизу, выясняет все обстоятельства дела и выносит мотивированное постановление: в действиях Шичкова состава преступления нет.
Мы сидим у меня в гостинице.
Шичков рассказывает о себе:
— Вообще-то по характеру я копун, медлительный. Во всем люблю ясность. Тогда, когда суд шел в красном уголке, я не переставал удивляться...
— Удивляться?