Он положил ручку на документ и отвалился на спинку стула, молча разглядывая присутствующих. Не на одном бледном лице выступил пот, и тишина затягивалась, но тут послышался скрип стула.
Корделия Рэнсом первой подошла к столу и поставила свою подпись.
Глава 22
Хонор лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку, а сильные ловкие пальцы массировали ей плечи и спину. За прошедшие годы ей пришлось вытерпеть множество растираний и сеансов массажа, но Пол оказался одним из самых умелых массажистов, с которыми она сталкивалась… пусть даже прикосновения его были несколько непрофессиональны.
Она рассмеялась, подумав об этом, и выгнулась с тихим мурлыкающим звуком, когда чудесные пальцы скользнули вниз, лаская ее грудь. Абсолютно непрофессионально, блаженно подумала она, наслаждаясь прикосновениями, и почувствовала на шее легкое дыхание, а затем ласковое касание его губ.
— Чувствуем себя немного лучше, а? — прошептал он, осторожно разминая ей поясницу и талию.
— М-м-м-м, намного лучше, — вздохнула она и рассмеялась. — Ты действительно жуткий тип, Пол Тэнкерсли.
— Жуткий? — повторил он обиженным тоном, и она утвердительно кивнула.
— Именно. Только посмотри, каким способом ты отвлекаешь меня от работы.
— Ах, вот как! — прошептал он, скользнул пальцами по бедрам и, наклонившись, поцеловал в спину. — Сладкое отвлечение. Приятное с полезным.
— Не думаю, что ты так уж прав, — возразила она, перевернувшись, и протянула к нему руки. — Но, с другой стороны, кого это волнует?
— Ну, что скажешь?
Пол налил еще вина и, подав ей бокал, вытянулся рядом на кровати. Хонор приподнялась, чтобы он мог обвить ее рукой, и снова опустилась — в его объятия. Он был чуть пониже, но существенная часть высокого роста Хонор приходилась на длинные ноги, так что в кровати они подходили друг другу тик в тик.
— О чем? — спросила она.
— Ты не хочешь поговорить о том, что тебя беспокоит, а, капитан?
Она повернула к нему голову, и глаза ее потемнели, но сочувственная улыбка Пола смягчила внезапную боль оживших воспоминаний. Она собиралась заговорить, но тут к ним на кровать, в ногах, вспрыгнул Нимиц.
— Я вижу, кто-то еще хочет поучаствовать в разговоре, — сказал Пол, криво усмехнувшись.
После той первой ночи он больше не выгонял Нимица из спальни, и Хонор часто спрашивала себя, почему он так поступил в первый раз — для нее или для себя. Но, какой бы причиной он ни руководствовался тогда, Пол все больше привязывался к коту, да и кот считал его своим, а этого мало кто добивался. Поэтому теперь Пол просто кивнул гостю и усмехнулся, когда Нимиц осторожно прошелся по прикрытому простыней телу Хонор и растянулся на коленях у них обоих.
— Гедонист! — упрекнул он с усмешкой, когда кот довольно заурчал. Но улыбка сползла с его лица, и он снова посмотрел на Хонор. — Ты можешь рассказать, как прошел визит?
— Что об этом говорить? — Хонор опустила глаза, уставившись на свои пальцы, перебирающие край простыни. — Он здесь. И я здесь. Как-то нужно поддерживать с ним отношения. — Она пожала плечами. — Если я должна, значит, буду.
— Так просто! — проворчал Пол, и она взглянула на него с едва заметной улыбкой.
— Может быть, не совсем. Но… — Она снова пожала плечами.
Пол нахмурился.
— Хонор, ты все еще боишься его? — мягко спросил он.
Она вспыхнула, но взгляд не отвела, а Нимиц в знак поддержки заурчал; ее колено ощутило вибрацию.
— Я не… — начала она и вздохнула. — Да. Думаю, боюсь, — согласилась она, теребя край простыни. — Не того, что он может сделать, конечно, а связанных с ним воспоминаний. Несколько лет из-за него меня преследовали ночные кошмары, и всякий раз, когда я думаю о нем, они возвращаются снова. Кроме того, — она опустила глаза, — мне страшно знать, что я могу ненавидеть человека так сильно, как ненавижу его.
— Примерно так я и думал. — Он прижал ее голову к своему плечу и зашептал на ухо: — С другой стороны, представь только, как он себя чувствует сейчас.
— Меня его чувства нисколько не интересуют! — резко сказала она. Пол рассмеялся.
— А зря. Только представь, Хонор! В настоящий момент Павел Юнг, должно быть, один из самых несчастных офицеров на флоте. И это твоя вина.
Она резко села — простыня соскользнула и накрыла Нимица — и с удивлением посмотрела на Пола.
— Правда, Хонор. Посмотри, после «Василиска» он не продвинулся по служебной лестнице ни на шаг, а твоя карьера напоминает взлет ракеты. Его отослали на задворки охранять торговые караваны и обновлять карты на дальних звездных маршрутах, а ты оказалась в гуще событий. Более того, каждый человек на флоте знает, что он пытался сделать с тобой и как ты раскатала его в блин. А сейчас где он оказался? Приписан к оперативной группе, в которой ты являешься капитаном флагмана! — Пол покачал головой и криво усмехнулся. — Ничего унизительнее я и представить себе не могу.
— Допустим, но…
— Как по мне — никаких «но», — Он рукой закрыл ей рот. — Кроме того, упускаешь из виду еще одно. Ты понимаешь, какой он трус?
— Трус?
— Жуткий. Хонор, я был его старпомом в течение двух стандартных лет. За такой срок волей-неволей узнаешь человека, а Павел Юнг — просто гадина. Он пользуется всеми преимуществами своего высокого положения, но и за миллион лет он ни за что не поставит на карту свою карьеру, как сделала ты на «Василиске». А если бы это он оказался на Ельцине, то поставил бы новый рекорд скорости в гиперпространстве, удирая оттуда. Короче говоря, моя дорогая, его моральной — да и физической — удали не хваит и на насекомое, а ты здорово избила его, когда тебе было всего девятнадцать лет. Поверь мне, самый страшный его кошмар — это оказаться рядом с тобой на расстоянии вытянутой руки, так он боится повторения той ночи!
Хонор внезапно поняла, что сидит с открытым ртом, и тут же его прикрыла. Пол расхохотался. Она продолжала смотреть на него во все глаза, пытаясь понять, что именно из того, что он наговорил, сказано всерьез и много ли он сказал лишь для утешения, выдавая желаемое за действительное. Напряжение медленно схлынуло — она постепенно осознала, что все его слова были правдой. Пол мог ошибаться, но он не сказал ни слова лишь для того, чтобы успокоить ее.
Она снова легла ему под бочок, уютно свернулась и попыталась посмотреть на все с точки зрения Павла Юнга. Никогда раньше она не пыталась этого сделать. Пол лежал рядом, не мешая ей думать. Она прокручивала в памяти ту неприятную ночь в душевой, изучая ее с разных сторон. И на этот раз она разглядела под ненавистью страх — даже ужас, — вспыхнувший, когда она сбила его с ног. На память пришло и другое: как Юнг избегал спортивных состязаний, как тушевался в тех редких случаях, когда кто-либо равный ему по рангу отпускал мелкие колкости в его адрес…
Ей никогда не приходило в голову, что Юнг может бояться ее. Она-то после той ночи его уж точно не боялась. Не физически, конечно… Но если он…
— Может быть, ты прав, — задумчиво сказала она Полу.
— Конечно, прав. Я всегда прав, — ответил он с подчеркнутой высокопарностью и охнул, потому что Хонор ткнула его пальцем в бок. — Может быть, и мне тебя надо бояться, ты слишком вспыльчивая женщина! — выдохнул он, потирая больное место. Оба рассмеялись. — Ну вот, уже лучше. Только запомни, что всякий раз, когда он будет смотреть на тебя или получать приказ с флагманского корабля, он будет вспоминать, что ты с ним сделала. И что произошло, когда он попытался нанести тебе удар в спину. Один умный человек сказал, что лучший способ отомстить врагу — это жить хорошо. Так что живи и радуйся!
— Я постараюсь, — сказала она серьезно и вздохнула. — Правда, мысль о том, что он где-то рядом, пусть даже такой несчастный, не делает меня счастливее.
— Обратное значило бы что с тобой что-то не в порядке, — ответил он так же серьезно.
И столкнул Нимица с кровати. Кот, ловко перевернувшись в воздухе, с громким шумом приземлился на все свои шесть лап. Пол весело посмотрел на Хонор.