Эту любовь не смогли разрушить ни свинцовые дожди, ни огненные смерчи, ни даже самый страшный её враг — время.
Они не боялись смерти. Они были с ней знакомы. Смерть боялась их, и пришла только тогда, когда они её позвали.
Два бойца.
Два победителя в Великой войне.
Два любящих человека.
Два сердца, остановившихся в одну секунду.
18.09.2014
Справедливая Несправедливость
— Вы хотите подать аппеляцию или просто пялитесь на меня? — девушка за столом скучающим взглядом уставилась на Федора.
— Дда… Тут такая проблемка получилась… В общем…
— Гражданин, вы или по делу говорите, или идите уже, куда там вас направили?! — взгляд девушки переставал быть скучающим, а переходил в следующую фазу негодования.
Федор собрался с мыслями и выпалил свою просьбу на одном выдохе.
— Дело в том, что я с моим другом одновременно сюда пришли, а нас отправляют в разные… места.
Интерес девушки к происходящему изначально был умножен на ноль, теперь же она смотрела на Федора, как на полиэтиленовый пакет.
— Вот бланк, заполните где-нибудь в сторонке, и принесете сюда. Только постарайтесь без ошибок. Проходите, не видите, за вами очередь?
Федор взял бумагу, вытащил из стакана, стоящего на столе, авторучку и отошёл от недружелюбного создания.
— Ну что там? Что сказала? — Михаил подпрыгивал на месте от нетерпения.
— Да что, как обычно. Держи, заполняй. — с этими словами Федор протянул своему другу канцелярской набор бюрократа. Ручку и форму для заполнения.
— Ну это… Как-то… А договориться не получилось?
— Вот иди и договорись! Что ты ей скажешь? Что у тебя жена и двое детей? Тут это не прокатит. Или шоколадку ей сунешь? — Федор задумался. — может к этим сразу подойти, напрямую попробовать?
Оба посмотрели в сторону «этих» и сразу передумали.
— Ладно, давай заполняй, может так получится…
Через несколько минут Михаил поднял голову и посмотрел на своего друга.
— Слышь, Федь! А в причине подачи заявления что писать?
— Не знаю, напиши, что не согласен с решением о распределении.
Несогласный снова склонился над бумагой.
— Миш, скажи мне честно, хотя бы сейчас. Это ты тогда меня с этими акциями подставил?
Рука Михаила, резво выписывающая причину подачи заявления, замерла в воздухе. Он отложил лист и встал в полный рост.
— Федь, ты… Ты извини меня, но, блин, да… Это я. Ну пойми меня, у меня тогда Света на пятом месяце была, и фирма наша только на ноги становилась… А тут эти.. Я ж не знал, откуда они. Угрожали, сволочи… Я за Светку боялся! Прости, Федь! — слова вырывались из Михаила неудержимым потоком. Федор опустил глаза и замер, складывая в голове недостающие детали пазла.
— То есть, ты меня, своего лучшего друга, сдал. — он пристально посмотрел в глаза Михаила. — я четыре с половиной года отсидел, от меня ушла жена, конфисковали квартиру, отвернулись все друзья… Это всё из-за того, что ты переживал за свою Светку? Из-за того, что ты трясся за свою задницу? Из-за этого ты подставил своего лучшего друга?
На Михаиле не было лица. Он пытался что-то возразить, но слова застревали в горле и, кроме утробного мычания, наружу ничего не выходило.
— Ну ты и сука, Миша! Я же тебе как брату доверял! А ты вот так вот со мной… Знаешь что? Да пошёл ты! Гнида ты! А я тут за тебя ещё прошу что-то…
С этими словами Федор развернулся и, не прощаясь, направился бодрой походкой прямо к «тем», на которых они с Михаилом с опаской поглядывали несколько минут назад.
— Добрый день! Ваш пропуск, пожалуйста. — огромный детина, ростом не меньше двух с половиной метров протянул руку, больше похожую на совковую лопату. Федор вложил в неё свернутый пополам лист бумаги и оглянулся на своего бывшего друга. Михаил стоял на том же месте, неестественно сжавшийся, сгорбленный и смотрел на него.
— Это ваш друг? Вместе прибыли? — спросил громила, просматривая пропуск.
— Бывший друг. А прибыли вместе, — ответил Федор.
— Причина отправки?
— Там же написано! Смерть, в результате автокатастрофы. Занесло машину, вылетели с моста.
Здоровяк обернулся к своему коллеге, ничем не уступающему ему в росте.
— Позови… — и сделал характерное движение бровями. Тот понял все с полуслова и неспешно направился куда-то в сторону.
— Что там? Проблемы какие? — Федор занервничал.
— Нет, все так, как должно быть, — слегка улыбнулся громила, — ожидайте.