С усилием Медунов снял часы, сорвал цепочку. Стало полегче, но его по-прежнему рвало, а перед глазами плыли и лопались золотые мыльные пузыри. С золотыми обручальным кольцом бедняга справится не смог, и палец под ним краснел и опухал становясь горячим и красивым.
Наконец, кто-то из посетителей уборной обратил внимание, на то что человеку плохо. Вызвали скорую.
После всех обследований выяснилось, что у Евграфа Евгеньевича развилась острая форма аурофобии это болезнь при которой человеку становится плохо и невыносимо страшно, когда он соприкасается или даже просто видит золото и не важно настоящее она или просто блестящая подделка.
С того вечера жить как прежде олигарх уже не мог, убрать из всех окружающих его интерьеров золото оказалось, почти непосильной задачей, ведь там, где обычно бывал Медунов, этого металла не жалели, а если учесть, что он впадал в истерику от вида даже позолоченных дверных ручек, или золотистой фольги от шоколада и шампанского, можно себе представить несколько усложнилась его жизнь. Это уже не говоря о том, что все его знакомые, коллеги их жены и любовницы обожали золотые украшения, да и аксессуары и обувь золотого цвета тоже носили с удовольствием.
Он не мог пожимать руки в золотых часах, не мог писать золотыми ручками, и ужинать в своем любимом ресторане тоже теперь не мог, даже ходить в туалет в своей квартире, стало для него невозможным пока, там не сделали ремонт в минималистическом стиле.
Депутатское кресло бедняге пришлось покинуть. Друзья теперь чурались аурофоба, считали его свернувшимся дурачком, и не хотели общаться. Жена ушла, забрав с собою тещу и бизнес, который по документам принадлежал им.
Бороться с ними Медунов не смог, потому что и правда очень тяжело переносил свою фобию впадал в настоящую истерику со слезами и криками как только видел что-то золотое и даже если по близости ничего не блестело легче ему становилось не надолго. Несчастный аурофоб, вместо того чтобы обратиться к психологам убеждал себя и других, что он проклят, за то, воровство бюджетных денег и прочее беззакония, которых за свою жизнь он натворил уже не мало.
Первые пять месяцев после, того, как Алеся выгнала его из квартиры, он почти не выходил из своей комнаты в общежитии, где теперь обитал, только пил, рыдал и все бубнил без умолку про свое проклятье и грехи…
Но все же тяга к жизни оказалась сильнее страха и болезни. И по — весне его Евграф решил переехать в Краснодарский край, который казался таким цветущим и заманчиво плодородным и думалось ему, что лучше место, чтобы начать новую жизнь на всей остальной земле и отыскать — то нельзя.
Неплохой домик в Армавире с садом, огородом и бассейном, смог купить себе Евграф Евгеньевич, на деньги вырученные с продажи своих золотых часов и запонок.
Хандра и вовсе отступила, когда образованный и умный Медунов скоро устроился преподавателем в онлайн школе и работал не выходя из дома. Там же в интернете они нашел свою будущую жену. Галя была симпатичной и фигуристой женщиной в самом соку. Она работала писательницей, в «Интеллектуальная проза» И самое главное придерживалась принципа разумного потребления и презирала вещизм так же сильно как любила своего мужа — аурофоба….
Всё было очень вкусно…
Петюня Мамочкин — белобрысый упитанный пионер одиннадцатилетка. Увлеченно уплетал рассольник с перловкой и крупно нарезанными огурцами. Поварившись в супе они уже не были такими хрустящими и кислыми, как те, что закатывает на зиму мама. Да, и перловку Петюня, не сказать, что очень уж любил. Но на завтрак сегодня давали молочную вермишель, и к ней Петюня вообще не притронулся, так поковырял для вида алюминиевой, казенной ложкой, с отвращением глядя как кусочек растительного масла таит в прозрачно-белёсом молоке, которым были залиты, противные на вид и на вкус разваренные макароны.
Поэтому утром Мамочкин, вышел из-за стола голодный — стакан чая с двумя печеньками, конечно же не смогли насытить, растущий организм подвижного крепыша.
Не удивительно, что на обед, он как и другие ребята примчался сломя голову. И уж теперь не стал воротить нос — "заглотил" суп и взялся за пюрешку с котлетой, которая показалась мальчику особенно вкусной, и его ничуть не смущал хлебный привкус котлетного фарша.
Петюня бы сейчас не отказался запить "второе" томатным соком — это густой рубинового цвета напиток, особенно хорош если его слегка подсолить. Столовский компот из сухофруктов, по мнению мальчишки, не шёл ни в какое сравнение, с его любимым напитком. Когда мама покупала, трехлитровые закатанные, банки с дурацкой красной помидоркой на этикетке, то полными они остались недолго, Петюня на пару со старшим братом, никогда не давали возможности застояться столь ценному продукту.