Он отнюдь не страдал отсутствием этого качества и всегда был осторожен. Именно поэтому он столь внимательно отнесся к контракту — из-за нежелания оказаться одураченным. Фактически он даже несколько удивился, что у Дьявола не густо было с трюками. Получилось, что это Фарли одурачил его.
А теперь, на пути домой, настал его черед посмеяться при мысли о том, с какой легкостью «психиатр» поверил его истории.
На самом деле детство Фарли не было несчастным; родители чертовски баловали его, первого в округе забияку. Единственной причиной школьных неуспехов была его склонность к валянию дурака вместо учебы. При желании он мог попасть в футбольную команду, но предпочитал убивать время азартной игрой на биллиарде, успешно облегчая карманы сотоварищей по учебе. Служба во Вьетнаме была «конфеткой»; он не вылезал из Сайгона, где в дневное время служил ротным писарем, а по ночам спекулировал на черном рынке, увеличивая свой капитал. А когда азартные игры все же вытряхнули его начисто, смерть родителей принесла ему солидный страховой куш по возвращении со службы. Правда, он в самом деле работал в магазине лаков и красок, но лишь в качестве партнера с пятидесятипроцентной долей общей прибыли. Что касалось девиц, то уж здесь он получал все сто процентов. Как раз поэтому и лопнул его брак — об этом узнала Маргарет. Идея с инфицированным гитарным медиатором принадлежала целиком ему. И разрешала все проблемы.
За исключением Линды Дювалль. Эта часть истории — о двадцати годах разочарований — была правдивой. Он втюрился в нее в школе, и это состояние длилось все эти годы и до настоящего момента. Она была единственной вещью, которую он хотел, но не мог получить — но получит сегодня ночью…
Фарли усмехнулся: он и так уже проклят с дюжину раз, так был ли Дьяволу прок в этой сделке? Фарли ободрал его, как липку.
На всякий случай он еще раз мысленно пробежал по контракту, но не нашел никаких зацепок. Он получит именно то, чего добивался, — Линду, в точности, как на фото, живую и горящую желанием. И тогда…
При мысли о том, что произойдет тогда, сердце его заколотилось, а ладони задрожали и все еще подрагивали, когда он парковал машину и отпирал дверь квартиры.
Но в гостиной было пусто и тихо.
На миг Фарли усомнился, не солгал ли ему Дьявол. Потом заметил в холле полоску света, бьющую в щель из-под двери спальни.
Он бросился туда, распахнул дверь и вошел.
Она была здесь.
Фарли уставился на нее: Линда Дювалль во плоти — роскошная, рыжая и совершенно нагая, возлежала на постели и завлекающе улыбалась.
Дьявол не солгал — она была прекрасна, как на фотографии, точь-в-точь.
Лео Фарли всхлипнул и отвернулся. Он решил ждать рассвета. Ничего иного ему не оставалось.
Рост девушки не превышал двух дюймов.
Гарри Гаррисон
Подлинная история Франкенштейна
— Итак, господа, вы собственными глазами видите перед собой знаменитого монстра, созданного моим глубокоуважаемым прапрадедом Виктором Франкенштейном. Он собрал его из частей трупов в анатомических лабораториях и тел, выкраденных из свежих захоронений, и даже из мяса животных с бойни…
Стоящий на подмостках человек в длинном сюртуке сделал широкий театральный жест, и все головы в толпе, как одна, повернулись следом. С шелестом раздвинулся пыльный занавес, зеленоватый луч прожектора упал на монстра. Толпа коротко выдохнула и чуть заволновалась.
Дэн Брим, прижатый в переднем ряду к веревочному ограждению, вытер лицо влажным платком и усмехнулся. Монстр был неплох для дешевого карнавального шоу, гастролирующего по заштатным городишкам. Кожа у него была смертельно бледная, без следов пота, несмотря на то, что палатка представляла собой подобие паровой бани, глаза остекленевшие, а лицо как будто скрепляли швы и складки и вдобавок два торчащие из висков штыря — в точности, как в фильме.
— Подними правую руку! — скомандовал Виктор Франкенштейн Пятый с резким немецким акцентом, усиленным властными прусскими нотками. Тело монстра не шелохнулось, но рука, медленно и толчками, словно разлаженный механизм, поднялась на уровень плеча и замерла.
— Этот монстр, собранный из мертвой плоти, не может умереть, а если какой-то кусок слишком износился, я заменяю его новым при помощи состава, тайна которого передается от отца к сыну со времен прапрадеда. Боли он также не ощущает — сейчас вы в этом убедитесь…
На этот раз толпа выдохнула сильнее, некоторые отвернулись, в то время как остальные во все глаза следили за тем, как зазывала берет зловеще острую длинную иглу и с силой продергивает ее сквозь бицепсы монстра, так что она торчит с обеих сторон. Кровь не выступила, и существо не шелохнулось, будто совершенно не ощущало то, что проделали с его телом.