Мэрилин. Давайте всё-таки поедем в Монреаль. Потом можем заглянуть в Квебек и на «Тысячу островов».
Дино. Ну, так как?
Франко. (Неопределенно.) Надо подумать. Но вообще-то заманчиво.
Мэрилин. Ты бы поснимал. Я тебе устрою встречи со звездами. В этом году будут Кларк Терри, Херби Хэнкок, Биби Бриджвотер…
Дино. Соглашайся, Франко. А то нам придется самим превратиться в папарацци. Не уверен, что я, в моём возрасте, готов 24 часа в сутки гоняться за суперзвездами.
Франко. А что? Всяко лучше, чем охотиться за клиентами и предлагать им страховки и пенсионные планы.
Дино. А вот тут ты абсолютно прав. И именно поэтому должен составить нам компанию. По рукам? (Протягивает руку сыну.)
Франко (Нехотя ударяя по руке отца). Идёт.
Дино. Ну вот и отлично. (Глядя на часы.) Времени в обрез. Самолет через два часа. (Целует Мэрилин и сына.) Пожалуйста, не ссорьтесь.
Подхватывает стоящий у порога чемодан, уходит. Через мгновение раздается звук отъезжающей машины.
Франко. Извини мою грубость. Это не персонально против тебя. А где Алисон?
Мэрилин. Сегодня ночует на кампусе. У подруги — день рождения. Обещала вернуться завтра к вечеру.
Франко. У них там в колледже не менее 30 вечеринок в месяц. И это изо дня в день — третий год. Как ей не надоело?!
Мэрилин. А у вас что, не так?
Франко. Не, мы, конечно, тоже тусуемся. И гуляем, бывает, по 3–4 дня подряд. Но сейчас, конечно, меньше, не то, что на первом курсе. И потом, у нас нет кампуса. Да и времени у меня тоже нет. Если свободен, работаю в баре или снимаю что-нибудь.
Мэрилин. Ты очень похож на отца. И не только внешне. Та же неистовая страсть к работе.
Франко. Не, я вообще-то лентяй. Просто фотография — моя страсть. Готов снимать с утра до ночи. Это потрясающее чувство, когда вдруг видишь, что получается что-то настоящее. Неважно, портрет, пейзаж или коллаж. Но это — твоё, твой взгляд на мир, увиденное только тобой.
Мэрилин. А бар?
Франко. А что бар? Тоже — творчество. Попробуй придумай что-нибудь оригинальное. Плюс деньги. Могу никого ни о чём не просить, делать, что хочется. Кроме того, наш бар — Нью-Йорк в миниатюре. Каждую смену — сотни лиц. Я их всех фотографирую. Если не буквально, то глазами.
Мэрилин. Ну, а коктейли? Сам что-либо придумываешь? Или только традиционные?
Франко. И вовсе не только. Вот недавно придумал новый коктейль — «Небесный крючок»… Хочешь попробовать?
Мэрилин. А что это?
Франко. Водка, ром, джин, текила и всякие ароматические добавки. Клиентам нравится.
Мэрилин. Ну, это, похоже, напиток для настоящих ковбоев. Есть что-нибудь помягче?
Франко. Извольте. В основе мексиканский ликер — «Калуа». (Готовит напиток.) Готово! (Протягивает бокал Мэрилин.) А себе я, пожалуй, сварганю что-то покрепче. Я, правда, не ковбой, но, надеюсь, в седле держусь.
Мэрилин. За что пьём?
Франко. А чёрт его знает. Может, за одну удачу в год?
Мэрилин. Что это значит?
Франко. Это — девиз нашего фотоклуба. На рождество мы всегда вместе. И первый тост всегда за одну удачу в год. И неважно — удачный кадр, встреча, путешествие или любовь. Важно, чтобы случилось…
Мэрилин. Я — за! Действительно то, что надо всем без исключения. Хотя бы одна удача в год! За этот тост готова поднять даже два фужера. (Сдвигают бокалы, чокаются, пригубляют.)
Франко. Какой второй? Опять с ликёром? Может, айриш крим?
Мэрилин. Чересчур сладко. Лучше джин с тоником. Только, пожалуйста, не слишком много льда. (Делает ещё один глоток.)
Франко. Будет исполнено, мадам! (Готовит коктейль.)
Мэрилин тем временем подходит к стереосистеме, ставит диск. Звучит хит Б. Джоэля «I am in New York State of Mind».
Франко. Готово! Старина Билли Джоэль, конечно, феноменален. Тридцать лет на коне. Каждый год, как минимум, один-два хита. Когда я слышу «In the Middle of the Night», ноги сами начинают танцевать.
Мэрилин. (Начинает петь и приплясывать.): — In the Middle of the Night I Go Walking in My Sleep, Through the Jungle of Doubt to a River so Deep. (Песня «The River of Dreams»).