Короткое лето Тесеи
Короткое лето Тесеи.
Короткое лето Тесеи.
Усилившийся к вечеру ветер принёс мелкую водяную взвесь. Она немедленно облепила одежду и тело липкой сыростью. Ивонна вздрагивала под резкими порывами, но упрямо продолжала работать. Упаковывала мелкие образцы в контейнеры, прокатывала на крышках коды с названиями, датой и местом извлечения артефактов.
Уже два дня она трудилась на этой, прекрасно сохранившейся, террасе совсем одна. Заняты были все до одного участники экспедиции и команда исследовательского корабля — на Тесеи началась осень, намного более короткая, чем лето, а за ней сюда придёт безжалостная зима и на двести лет отрежет археологов от этого удивительного мира. Но Ивонна так гордилась тем, что попала в состав экспедиции, что готова была работать круглые сутки. Двадцать членов Первой археологической экспедиции и сорок два огромных города, возносящих свои башни над необъятными джунглями. Об отдыхе никто и не помышлял!
Девушка бережно взяла в руки очередной образец — точёную фигурку загадочной птицы, любующейся своим отражением (филигранно намеченным несколькими движениями резца) в гладкой, словно стекло, поверхности воды. Фигурка была выточена из полупрозрачного голубого камня, который встречался здесь в изобилии. Ивонна вздохнула и поместила фигурку в контейнер, залив упаковочной пеной.
«Четырнадцать месяцев мы провели на планете, открытой больше двухсот лет назад, и всего неделя осталась до отлёта, а груз вопросов только поминутно растёт! Взять хоть этот дворец, парящий над тронутой процессом умирания растительностью джунглей на двадцатиметровой высоте, хоть все остальные здания города. Этого, и других, раскиданных по обоим материкам Тесеи. Покинутые, но прекрасно сохранившиеся, заполненные мелкими артефактами, случайно забытыми или сознательно оставленными хозяевами этих великолепных жилищ...» — Ивонна отвела со лба прядь повлажневших волос и глянула через высокую, ей по подбородок, резную ограду террасы.
Над плотным морем растительности взмывали в сиреневое небо башенки, башни и шпили соседнего дома-дворца. Соединённые дугами мостов, они образовывали сложный рисунок городских кварталов, раскинувшихся на десятки километров вокруг. Здесь, в городе на равнине, работали семеро членов экспедиции. Ещё шестеро завтра возвращались из гористой местности, к югу отсюда. Остальные заканчивали работу в огромном городе на побережье океана. И везде было одно и то же — пустые, покинутые дома. Без спешки и паники, без следов войн и несчастий... Анализ показывал, что постройкам насчитывалось, по меньшей мере, полторы-две тысячи лет, а некоторым и того больше, но девушку не покидало ощущение, что хозяева ещё вчера прогуливались по этим террасам, а в анфиладах роскошных залов звучали их голоса и детский смех...
Затрещал вызов коммуникатора, оборвав её мысли, и Ивонна отозвалась:
— Аспирант Леппенен.
— Ивонна, к вам подбирается грозовой фронт, Павло заберёт тебя минут через десять. Будь готова, хорошо? — просипел, слабо узнаваемый из— за помех, голос Дина Нельсона, координатора экспедиции.
— Хорошо, но... — связь прервалась.
Дин не стал выслушивать причины, по которым она хотела бы задержаться, и она не сердилась на него за это. Подобные «но» он сейчас услышит от каждого, кто вынужден прерваться до наступления темноты.
Ивонна положила последний контейнер в транспортировочный бокс и застегнула хищные клювы замков, а потом просто уселась сверху и стала ждать катер. Ветер действительно окреп, погнав по небу сизые клочковатые тучи с неприятно чернеющей каймой понизу. Джунгли зашумели, заволновались, ещё сильнее напомнив ей море. Неспокойное серо-синее море.
***
Когда вся группа Шевчука, работавшая на равнине, оказалась на борту катера, Павло уже едва справлялся с пилотированием. Вокруг бушевала самая настоящая буря, а ведь осень только началась! Учёные громко сокрушались насчёт капризов местной погоды и дружно выражали надежду на то, что завтра выглянет солнышко. Их болтало в креслах, насколько позволяли ремни, но Павло знал — этим сумасшедшим всё нипочём, лишь бы снова вернуться в город. А его мороз продирал по коже, едва он там оказывался! Бывший десантник, он никогда ничего не боялся, а тут... Тут ему было не по себе.
Катер летел через стену ливня, лавируя между высоченными шпилями, посекундно подсвечиваемыми вспышками молний. Смотреть на хаос бури у Павло не было необходимости — на мониторе спокойно плыла изумрудно-зелёная сетка ландшафта и построек, но ярость стихии просто притягивала взгляд.