Как-то на Рождество Медвежонок наконец добилась своего. Сенатор и Дюк Вон пропадали на работе, и Гибсон бо́льшую часть праздника провел в доме Ломбардов в Грейт-Фолс. Сюзанне тогда было семь лет, ему – одиннадцать. На секунду расслабившись, он в ответ на ее обычную просьбу почитать ответил «да», и она сорвалась со своего места и убежала в соседнюю комнату. Не успел Гибсон и глазом моргнуть, как она вернулась с книжкой под названием «Братство кольца», которую написал некто Дж. Р. Р. Толкиен. Соответствующий кинофильм тогда еще не сняли, а значит, он ровным счетом ничего не знал об этой книге, за исключением того, что она очень толстая и издана в твердом переплете.
– Медвежонок… Нет, не могу, – пробормотал он, взвесив книгу в руках. – Уж слишком она толстая…
– Это только первая из трех! – Сюзанна даже подпрыгнула от возбуждения.
– Да ладно…
– Она интересная. Обещаю тебе. Там такие приключения! – не унималась девочка. – Специально берегла ее для тебя.
Грейс Ломбард наблюдала за ними с удивленной, жалостливой улыбкой, которая явственно говорила ему то, что он уже подозревал: «Теперь ты никуда не денешься, милый юноша». Гибсон тяжело вздохнул. Вот уж не повезло! Он открыл первую главу. А кто такой хоббит, черт возьми?.. Ладно, не важно. Он почитает минут двадцать, Медвежонку надоест, или она заснет. И на этом все кончится.
– Хорошо. Где будем читать?
– Ура! – воскликнула Сюзанна, а потом ненадолго задумалась – видимо, не рассчитывала на такую легкую победу. – Может, у камина?
Она подвела его к креслу в гостиной. Угли едва тлели, и Медвежонок подбросила пару поленьев, чтобы разжечь получше. Хотела бросить еще, но мать остановила ее, добродушно посетовав, что ее дочь решила спалить дом. Потом Гибсон подождал еще десять минут, в то время как Медвежонок обустроила себе место. Это означало груды подушек и покрывало, чашку горячего шоколада для нее и большой стакан яблочного сока для него. Она забегала по комнате, отрегулировав освещение, чтобы лампы не светили слишком ярко, но в то же время не было темно. Гибсон стоял посреди комнаты, в который раз задаваясь вопросом, во что он дал себя втянуть…
– Садись, садись, садись же, – упрашивала Медвежонок.
Он сел.
– Теперь хорошо?
– Прекрасно! – Довольная, девочка уселась к нему на колени и положила голову ему на плечо.
Гибсон подождал еще десять минут, рассчитывая, что она заснет.
– Готова? – спросил он, пытаясь казаться сварливым, но у него не получилось.
– Готова. Ой, погоди, – сказала Сюзанна, но потом, видно, передумала. – Нет, ничего. Не важно.
– Что такое?
– Не важно, – сказала она, качая головой. – В следующий раз.
Никакого следующего раза не будет, решил про себя Гибсон. Он открыл книгу и устроился поудобнее. Едва прочитал первое предложение, как Медвежонок остановила его:
– Сынок?
Он поднял голову.
– Что?
– Спасибо тебе…
– Но ты же понимаешь, что все мне никак не осилить.
– Ничего страшного. Прочитай сколько сможешь…
Первые тридцать страниц он прочитал без остановки. Медвежонок не заснула, да и книга оказалась довольно интересная. Здесь были и волшебник, и магия, и борьба добра со злом, и написано довольно круто.
Они все еще читали, когда приехали сенатор и Дюк Вон, решив отдохнуть от своих политических стратегий. Миссис Ломбард подвела мужчин к двери гостиной. Украдкой, как будто на сафари, когда путешественники могут с восхищением наблюдать дикую природу. Гибсон не замечал их до тех пор, пока не сработала вспышка фотокамеры.
Распечатанную цветную фотографию повесили в коридоре между их спальнями, а еще один экземпляр Дюк забрал к себе в домашний кабинет.
Гибсон хотел было отложить книгу, но Медвежонок, предчувствуя беду, крепко схватила его за руку.
– А что же произошло потом? – не унималась она.
Гибсону и самому хотелось узнать, что будет дальше.
Через два года они закончили «Возвращение короля», и Гибсон понял, что полюбил читать. И этим он был обязан Сюзанне, его Медвежонку. Книги помогли ему не свихнуться в тюрьме, а потом и во время службы в Корпусе морской пехоты. Он прочитал все, что только смог достать: рассказы Филипа K. Дика, детективы Джима Томпсона, «Незнакомца» Альбера Камю – книгу, которую в свои девятнадцать лет посчитал разоблачительной. Потрепанный экземпляр «Грейт-Джонс-стрит» великого Дона Делилло был его постоянным спутником, начиная с тренировочного лагеря, а вводный монолог он мог рассказать наизусть.