— Сюда, месье, — сказал он и провел неузнаваемого в шлеме и мотоциклетных очках Пипина в караулку, где стоял укрытый клеенкой мотороллер. — Вы мимо бульвара Вольтер случайно не будете проезжать, сир? — спросил капитан.
— Могу и проехать, — ответил король.
— А вы не передадите записку в закусочную, моей жене?
— С удовольствием, — сказал король, складывая записку и пряча в карман. — Это немного не по дороге, конечно. Если обо мне будут спрашивать…
— Я вас не видел, месье, — сказал капитан. — Даже если спросит господин министр, я вас не видел.
Король оседлал мотороллер, надавил на стартер.
— Капитан, мне кажется, вы носите за голенищем маршальский жезл.
— О, вы очень любезны, месье, — сказал капитан.
Бульвар Вольтер лежал в стороне от маршрута короля, но день выдался солнечный и теплый, подходящий день, чтобы проехаться и развеяться после идиотизма и суматохи Версаля. Прибыв в закусочную, король вручил записку жене капитана, которая в ответ угостила его кофе и отличными пирожными.
Выслушав ее жалобы на жизнь и пожаловавшись на свою, король поехал, петляя между сигналящими машинами, к площади Бастилии, пронесся по улице де Риволи, переехал через Сену по Понт-Неф и свернул на улицу Сены.
Ставни у дядюшки Шарля были закрыты. Дверь тоже. Пипин забарабанил в дверь кулаком. Ответа не последовало. Король отступил в сторону, подождал, пока дверь приоткроется, и проворно сунул в щель носок сандалеты.
— Ради Бога, — смущенно сказал дядюшка. — Я не один. У меня свидание интимного свойства.
— Не может быть, — сказал король.
— Ладно. Если ты так уж настаиваешь, заходи. Чем могу помочь?
Король проскользнул в полумрак за дверью. Вдоль голых стен стояли большие деревянные ящики, доверху набитые. Оставалось только заколотить крышки.
— Дядюшка, ты что, уезжаешь?
— Да.
— И ты даже не предложишь мне присесть? Ты что, сердишься?
— Присядь. На креслах клеенка, так что садись на ящики.
— Удираешь?
— Я тебе не доверяю, — сказал дядюшка. — Ты что-то затеваешь. Это ясно как дважды два. Но ты проиграешь. Не хочу пострадать из-за твоей глупости.
— Я пришел за советом.
— Пожалуйста, вот тебе совет: будь нормальным королем. Не суй нос куда не следует, не лезь в дела правительства, не трогай, большой бизнес. Вот такой совет. И если ты меня послушаешь, я тут же начну распаковываться.
— Ты как-то сказал мне, что я — болванчик. Кукла в короне. Пешка, которой пользуются, пока можно, а потом безо всякого сожаления выбрасывают.
— Все верно. Но когда пешка лезет в дела ферзей, она просто дура.
Пипин уселся на ящик.
— Ты не угостишь меня коньяком?
— Нет у меня коньяка.
— А вон там что за бутылка?
— Это дешевый бренди.
— Ну так налей мне бренди. Первый раз вижу тебя напуганным настолько, что ты позабыл об учтивости.
— Да, мне страшно. И за тебя тоже.
— На шахматной доске король может ходить вперед, назад, влево, вправо и по диагонали. Пешка может идти только вперед. Спасибо, дядюшка. Ты не выпьешь со мной? За мое здоровье? Неужели ты меня теперь ненавидишь?
Дядюшка тяжело вздохнул.
— Мне стыдно, — сказал он после долгой паузы. — Но это ничего не меняет. Я еду в Америку и пробуду там до тех пор, пока здесь все не уляжется. Я не знаю, что ты собираешься делать, но не сомневаюсь: последствия будут катастрофическими. В одном ты прав — это не повод для неучтивости. Прости меня!
— Я понимаю твои чувства, дядюшка. Я много думал о своем положении. Король — анахронизм. В действительности короля Франции не существует.
— Что ты хочешь сделать?
— Вынести на конвент несколько предложений, основанных на моих наблюдениях. Только и всего.
— Конвент пошлет тебя на гильотину. Ему твои предложения ни к чему.
— Что ж, король должен быть достойным гильотины. А вдруг мои идеи заставят кого-то задуматься? Может, их даже учтут.