А учитывая, что это был Джефф… Человек, с которым — окей, она была готова это признать — был лучший секс в её жизни… Словом, преступление против человечества грозило обернуться личной трагедией.
— Я… — начала было она. Но Джефф ее опередил:
— Хочу тебя поцеловать, — он не пошевелился, продолжая стоять на очень целомудренном расстоянии. Даже, кажется, выражение лица не изменил. Лив почувствовала горячий импульс между бедер. Ответила негромко и бесцветно, только глаза невольно распахнулись, а щекам стало жарко:
— Хочу, чтоб ты меня поцеловал.
Ее пробило током узнавания, когда сухие обветренные губы коснулись ее губ, а язык в то же мгновение уверенно скользнул внутрь. Его ладонь оказалась у нее на шее, обжигающе-скользящим движением переместилась в волосы. Лив уцепилась пальцами за лацканы его пальто. В нос ударил запах табака, кофе, дождя… И Джеффа. Его геля для душа, которым она даже как-то раз воспользовалась.
— А теперь? — шепнул он, на мгновение оторвавшись от ее губ. Провел носом по спинке ее носа, снова тягуче, но коротко поцеловал. — Поднимешься ко мне?
Лив не помнила точно, но, кажется, раздеваться они начали уже в лифте. По крайней мере, фразу «О, так это чулки» Джефф пробормотал ей на ухо именно там. Его жесткие пальцы гладили кожу ее бедер под вязаным платьем, а губы восхитительно-не-нежно впивались в шею. Подаваясь всем телом навстречу его рукам, она пыталась начать расстегивать застежки его одежды, когда двери открылись…
Под восторженное «У-ля-ля!» какого-то местного жителя они вывалились в коридор. Она помнила, как Джефф прижимал ее к двери съёмной квартиры, и как он всё пытался попасть ключом в замок, не прерывая обжигающих поцелуев.
Потом дверь всё-таки поддалась.
Оглядеться в тесной неосвещенной прихожей Лив не успела. Пальто само собой свалилось с её плеч, в ягодицы врезался деревянный край какого-то предмета мебели — вроде бы комода — и Джефф тут же подтянул ее вверх, усаживая на гладкую поверхность. Что-то с грохотом упало, но они не обратили на это внимания.
Лив, задыхаясь, подставляла под поцелуи все открытые места тела и пыталась расстегнуть ремень его джинс… Но эти чертовы ремни, Боже, их создавали монахи, давшие обет безбрачия, это точно…
Он ласково отстранил ее пальцы и сам справился с застежкой. Лив тут же нырнула ладонью под освободившийся край рубахи, касаясь мягких завитков волос внизу живота… И ниже.
Джефф шумно выдохнул, уперевшись лбом в её лоб, когда нежные пальцы скользнули по его члену вверх, а потом вниз, размазывая выделившуюся смазку. Лив поймала его губы и медленно поцеловала, не прекращая движений. Он сдавленно рыкнул ей в рот, толкнулся в руку и тут же подтянул ее бедра к краю комода, задирая платье почти до груди.
А затем его пальцы просто сдвинули промокшее белье в сторону, горячая головка коснулась влажных губ. Лив застонала, нетерпеливо ерзая. Скользящее касание вверх-вниз… И внутрь.
— Блять! — через тело Джеффа прошла легкая дрожь, когда он вошёл полностью.
Лив сильно обхватила его бедра своими и чуть не ударилась затылком о стену, рефлекторно дернувшись от первого мощного толчка. Джефф подставил ладонь под ее голову, смягчая столкновение. А потом собрал её волосы в кулак, натягивая кожу, и притянул к себе за новым развязным поцелуем, не прекращая наращивать темп движения бедер.
Потом они переместились в спальню. Потом в душ.
Казалось, они оба боялись тратить время на сон, слишком хорошо зная, что эта странная встреча не может быть долгой.
Поэтому Лив даже не удивилась, когда, уже ближе к утру, на ее вопрос, сколько он еще будет в Париже, Джефф кинул взгляд на часы и нахмурился:
— Через три часа надо выезжать в аэропорт.
— М-м, — она отчаянно старалась ничего не почувствовать по этому поводу. — Я не буду тебя провожать и махать платочком, не надейся.
Он притворно вздохнул:
— Ты разбиваешь мне сердце.
— Надеюсь, — Лив серьёзно кивнула и поднялась с постели. — Думаю, я пойду к себе… Тебе надо собраться, а мне поспать.
Ей вдруг захотелось уйти как можно скорее. Чтобы не откладывать прощание, не растягивать этот момент, в котором расставание уже неизбежно и только отравляет оставшиеся минуты вместе.
— Хорошо. Оставишь свой номер?
========== Глава 3 ==========
Он позвонил через два месяца. За пару дней до Рождества.
Лив сидела в длинном белом коридоре в «Центре помощи птицам» и ждала приема у орнитолога — канарейка ее матери серьёзно заболела.
— Рассчитывала, что ты соскучишься чуть раньше, — фыркнула она в трубку, оглядывая пустые диванчики вдоль ряда закрытых дверей.
— Разумеется, я соскучился раньше, — невозмутимо согласился Джефф, и на фоне что-то звякнуло. В Лос-Анджелесе было полседьмого утра, вероятно он готовил завтрак. — Но девушка, с которой я встречался, кажется, была против нас. Я не спрашивал, но, знаешь, интуиция.
— Ну, ты избавился от нее? — Лив не почувствовала ревности. Или заставила себя думать, что не почувствовала. В конце концов, она сама только что вынырнула из пятинедельной интрижки с симпатичным банкиром. Вот уж кто ей действительно не подходил.
— Да, теперь всё в порядке, — Джефф хмыкнул на том конце провода. — Слушай, я делаю глазунью. Если бы у тебя был бекон, томаты, сосиски и шампиньоны, ты бы что в неё добавила?
— Это какой-то тест на тип личности? — Лив не сдержала смешок.
— Да. И нет. Я бы положил бекон, но я забыл тебе сказать самое главное.
— Ну-ка.
— Сосиски — с сыром!
Канарейку Чаки удалось спасти.
На Рождество, которое Лив отмечала в слишком большой семейной компании в родительском доме, она отправила Лос-Анджелесскому копу короткое поздравительное сообщение, но он не ответил.
Зато снова позвонил в начале января.
Лив была уже далеко от семейного гнезда, у нее был тяжелый день сборов в новую экспедицию, и во время звонка она лежала в ванной, посреди огромного сугроба лавандовой пены.
— У нас снег, — сообщил Джефф. Его голос показался Лив уставшим и тоже каким-то снежно-морозным, — Я иду домой из бара. И мне идти еще где-то километр.
— Что пил? — она приподняла одну ногу над водой и наблюдала, как пена узорчатыми ручейками медленно стекает вниз.
— О, я был с коллегами. Ты, наверное, не помнишь, но у нас почти весь участок — ирландцы. Так что пили мы их поганый скотч… И, упаси Господь, назвать его скотчем! Один парень облажался в прошлом году, так ему запустили дротик для дартс в… А, не важно. Короче, мы пили ирландский виски. И это то еще пойло.
— Люблю Ирландию, — Лив улыбнулась.
— Дa? — Джефф хрипло усмехнулся, где-то недалеко от него раздался сигнал клаксона. — Лепреконы, зеленое пиво, клевер и рыжие парни? Вот это тебе по вкусу?
— О да, — мурлыкнула она, чуть приподнимаясь на локтях.
— Что это за звук? — в голосе копа скользнуло напряжение.
— Какой?
— Ну… «Бульк»?
— «Бульк»? — Лив расхохоталась. — Я в ванной. Лежу. Это, наверное, такой «бульк», — она снова пошевелилась в воде.
— Хм-м, — Джефф неопределенно хмыкнул, — Хотел бы я сейчас быть в тебе.
— В ванной? — ей показалось, что она ослышалась.
— Можно и в ванной… Но в тебе.
— А, точно, ты же пьян, — она выдохнула и невольно опустила взгляд, рассматривая своё тело сквозь воду фиолетового оттенка. Пена уже начинала таять.
— Не притворяйся, ты отлично знаешь, что я хочу тебя в любом состоянии.
Пальцы на ее ногах самопроизвольно поджались. Она знала. Но говорить это вслух было… Неприлично? К тому же, между ними тысячи километров и, кто знает, увидятся ли они вновь…