Стал тогда хан думу думать, где можно хороший подарок найти, да так, наверное, и не придумал бы, но тут главный придворный звездочет посоветовал хану съездить на Карахорский базар, туда съезжаются по весне купцы со всего мира. Даст бог, может быть, его ханская милость что-либо там и подберет для внука.
— Да будет так, — воскликнул хан и велел собираться в неблизкий путь.
Приехав в Карахор, стал Джулайхэ-хан со свитой своей по базару ходить да товары разглядывать. Видит, в самом деле богатый базар. Много на том базаре диковинных и дорогих вещей имеется, да вот грех, все неподходящие.
Не глиняные же свистульки покупать. Раздосадованный хан велел было собираться домой, да тут увидел толпу около лавки Амзейского купца. Джулайхэ-хан подъехал поближе и увидел много знакомых, соседей своих: хана Кыфы, хана Ойясы-Кыры, хана Пусэ, князей Маямаго, Фусора, а также других, из менее знатных и менее богатых. Тут же были и иноземцы: варварский император Минейский, Марей, Курсайский король Августин, Аль-Мансурский шах Фахрулариус. Все что-то разглядывали.
Джулайхэ-хан протиснулся через толпу и увидел предмет, который все с интересом разглядывали. Это была огромная металлическая махина, по форме чем-то напоминающая закупоренный сосуд, только вместо ручек на одном конце топорщились четыре крылышка. В том же месте, где сосуд закупорен, словно хвост, прилажен длинный шнур. Важный купец, окладистая борода, чалма с рубином, на своем языке товар свой хвалит, языком причмокивает. Через толмача понял хан, о чем речь ведет купец: штука эта есть сосуд заморский и в этом сосуде запрятан огромной силы и огромных размеров джинн.
И силе его сила огромного войска не вровень. А сосуд этот куплен им, честным купцом Ибрагимом Калы в городе Бахар-Кубу, что стоит на берегах знатного моря Хабар у англицкого купца Фулля. И ставит он, честный купец Ибрагим Калы, за эту штуку цену не менее как 100 тысяч золотых дуфаней.
— Э, — сказал сам себе Джулайхэ-хан, — вот этот подарок, пожалуй, подойдет внуку.
— А как вызвать джинна? — выкрикнули из толпы.
— А для этого нужно поджечь шнур, — отвечал купец.
— Даю 150 тысяч золотых дуфаней, — выкрикнул Пайсевитский князь Маямаго.
— Даю 200 тысяч, — тут же перебил его князь Фусору.
— Даю 500 тысяч, — это кричал уже Ойясы-Кыры.
Посмеивается про себя Джулайхэ-хан. Мало дают, да по бедности своей, знамо дело, больше и дать не могут.
— 1500 тысяч даю, — кричит хан Пусэ.
Все ахают, какие деньги человек дает. Посмеивается Джулайхэ-хан, ждет своего времени, он положит перед купцом 2 миллиона дуфаней и будет сосуд с джинном его.
— 1700 тысяч, — выкрикивает варварский император Марей.
— Моя, — кричит хан Кыфы, — даю 1800 тысяч дуфаней.
— Э, нет, не твоя, — засмеялся Джулайхэ-хан, — совсем не твоя. Даю самую хорошую цену, 2 миллиона дуфаней.
И победным взглядом окинул толпу, знай, мол, наших.
Тут раскрасневшийся хан Пусэ как закричит:
— 2100 тысяч дуфаней даю.
Видит Джулайхэ-хан, что дело оборачивается не так хорошо, как думалось.
«Нет, — думает Джулайхэ-хан, — не бывать тому. Не уступлю я своего какому-то хану Пусэ».
И набавляет цену. Но и хан Пусэ уступать не хочет.
Дело до трех миллионов дошло. Весь обоз с сокровищами Джулайхэ-хан отдает, Пусэ тоже набавляет. Тогда Джулайхэ-хан все драгоценности с колесницы приказал ободрать. А Пусэ тоже набавил. Вот как дело обернулось.
А купец-каналья в бороду хитро улыбается, видит, как схлестнулись два правителя, один другому не уступает, знает, что продаст товар с большой выгодой. Дело дошло до того, что нечем крыть ни Джулайхэ-хану, ни хану Пусэ. Тут тогда скидывает с себя Джулайхэ-хан золотого шитья халат, шапку изумрудами шитую, саблю, украшенную алмазами, с широким поясом и все купцу кидает.
Наверняка действует Джулайхэ-хан. Пусэ крыть-то нечем, потому как ничего у него не осталось, а халат у Пусэ такой, какой у Джулайхэ-хана последний князь не носит.
Пять миллионов отдал Джулайхэ-хан, и на том дело кончилось.
Возвращался домой Джулайхэ-хан очень довольный.
А как же иначе, вон какой подарок внуку отхватил — непростой подарок, а главное — редкий. Полземли объедешь, а ни у кого такого больше не увидишь. Только один Джулайхэ-хан может позволить себе такое, потому как богатства его несметны, владения его безграничны. Случись что, Джулайхэ-хан может и не такое приобрести, ничего для внука не пожалеет. Полстраны разорит, но внука ублажит. Так любит дедушка своего внука. Ради такого случая пересел Джулайхэ-хан в седло, а подарок приказал аккуратно уложить в свою потерявшую блеск колесницу и везти его со всякими предосторожностями, чтобы по дороге не повредить дорогую вещь.