— Ух ты! — Дядюшка Уф аж привстал от удивления. — Через стекло берет?!
— Запросто.
— А мой пока — нет. — И дядюшка сник.
— Ничего, — успокоил я его. — У меня на корабле этого добра — целый ящик. Знал, куда лечу. Поделюсь.
Глаза дядюшки радостно засверкали.
— Только это потом, — сказал я. — А сейчас объясните, что вы там про регулятор солености говорили. Я что-то, можно сказать, не все понял.
— Нет ничего проще, — снова заговорил он. — Но сначала я про колпак все же дорасскажу тебе.
Я молча кивнул.
— В общем, когда я сообразил, что это за колпак такой, очень уж весело мне стало. Захотелось мне над кикиморами электронными покуражиться. Ну и зажил же я! По два-три десятка за день угроблял. А они и увернуться не успевали — мыслей-то моих не знали! И ничего! Даже не ругались. Молча «покойников» утаскивали, а на их место новых присылали, бронированных все больше. Да все железяки, пригодные для выпотрашивания киберов, попрятали. Только надоело мне скоро такое занятие. Всех не переломаешь. Но и сдаваться не хотелось.
Окреп я за эти дни физически и морально: ходил только пешком, руки, киберов вскрываючи, натренировал, книжки читал до умопомрачения, и никто их у меня уже не отнимал. А все опять же потому, что мысли они мои не читали. В общем, стал я на человека похож и физически и умственно, в то время как остальные жители планеты от безделья изнывали и вырождались. Очень захотелось мне всех их вызволить. Но как? Дать всем по колпаку? А где их взять? Хорошо хоть про этот, единственный колпак, киберы еще ничего толком не пронюхали, а то непременно бы стащили. Вот тогда я и изобрел ту самую штуку.
— Которую?
— Ту, что с регулятором солености.
Снова мне показалось, что он надо мной издевается.
— Ну и что же вы с той штукой сделали? — спросил я с расстановкой, даже не пытаясь скрыть раздражения.
— Включили на полную соленость.
— На полную? — шепотом переспросил я, подтягивая к себе одну из пустых бутылок и укладывая горлышко ее удобнее в ладонь.
— Да, — сказал он невозмутимо.
— А дальше?! — взвыл я свирепо.
— Ушли в прошлое.
Рука с бутылкой повисла в воздухе на полдороге. Челюсть моя отвисла.
Дядюшка Уф исчез…
Я ошарашенно осмотрелся. В зале кроме замерших киберов никого не было. За окном осенний ветер гнал по улице сухие листья.
— Черт! — выругался я. — Неужели мне все пригрезилось? Не иначе как с вина ихнего.
— Ничего подобного, — услышал я голос дядюшки Уфа и резко обернулся. Он сидел в другом конце зала и жевал что-то в клеточку. — Ничего подобного! Я тебе не пригрезился.
— Где вы только что были? — спросил я, ставя на стол пустую бутылку.
— В прошлом, — ответил он, даже не моргнув глазом. — Ждал, пока ты успокоишься. Нервишки, нервишки, молодой человек!
Мне стало стыдно.
— Но как это вам удается?
— Нет ничего проще, — сказал он и направился ко мне, — берешь карманный антигравитатор, блок…
— Я это уже слышал, — угрюмо перебил я.
— Включаешь антигравитатор…
— И это тоже я слышал.
— Крутишь регулятор солености…
— Опять? — спросил я и потянулся за пустой бутылкой.
Дядюшка Уф замолчал, обиженно пыхтя.
— Не опять, Витя, а снова, — сказал он наконец с дрожью в голосе. — Я снова объясняю тебе устройство простейшей машины времени. Очень жаль, что ты такой бестолковый.
Я больше не возражал. Я молча слушал, не зная, что и думать. Минут через пять я вроде бы стал кое-что понимать, еще через пять мне стало интересно и, наконец, в течение следующих пяти минут я чуть не кончился от: смеха, поняв, что нет ничего проще, чем соорудить машину времени.
— Ну, хорошо, — промолвил я, когда мы кончили смеяться. — Это все, можно сказать, понятно. Но как вам удалось организовать такой всеобщий побег? Думаю, если бы киберы узнали о том, что вы затеяли, они бы попрятали все кухонные комбайны.
— Нет ничего проще, — ответил дядюшка. — Принцип действия машины времени я объяснил всем согражданам во время своего выступления по телевидению.
— Как? — не понял я. — И киберы… позволили вам это?
— Видел бы ты, Витек, как они смеялись!
— Кто смеялся?
— Ясно, киберы!
Я поскреб макушку, пытаясь сообразить что к чему.
Понятнее не стало.
— А… почему они смеялись? — спросил я неуверенно.
— Ну я же уже говорил тебе: у них очень развито чувство юмора.
— Ну и что из этого?
— Как что?! — Дядюшка начал нервничать. — Я ведь со своим предложением в развлекательной программе выступил. Номер назывался: «Нет ничего проще!»