— Спокойно-спокойно, — сказал тип. — Я понял: твоему кулаку хочется, чтобы я врезался в него подбородком… Вполне законное желание, но неисполнимое. Вы на приеме у королевы. — А почему она молчит? — спросил Федя, пока я скрипел зубами и старался испепелить взглядом главного министра.
— Ей не положено разговаривать со смертными.
Она — королева. Говорить за нее буду я.
— Ну, а мы что должны делать во время приема? — не унимался Федя.
— Само собой, кланяться, королеве в ножки и молить о пощаде, — усмехнулся усатый министр.
— Но как? — удивился Федя. — Мы же связаны!
— Это не ваш вопрос, — отрезал министр, и вернулся на свой приставной стульчик.
— Начинайте, — бросил он угрюмым мужикам, при несшим нас сюда.
Я не успел сообразить, кто и что должен начинать, как вдруг почувствовал, что стремительно переворачиваюсь. Трон с королевой и наглый тип на стульчике метнулись куда-то вверх, каменный пол понесся да меня с неотвратимостью паровоза. Бах! Из глаз посыпались искры. Снова все крутанулось вокруг горизонтальной оси, но уже в обратную сторону. Кресло вернулось в исходное положение.
— Что Вы делаете?! — возмутился я. — Это же черт знает что!
В этот момент угрюмые мужики проделали тот же фокус с Федей: перевернули кресло, и Мудреный, охнув, встретился лбом с каменным полом. И, снова его кресло поставили на ноги.
Я хотел еще что-то сказать, но меня снова перевернули.
И снова из глаз посыпались искры.
Так повторилось несколько раз.
— И долго мы будем так кланяться?! — возопил я, в очередной раз вернувшись в исходное положение.
— Пока не надоест, — ответил министр, лениво разглядывая свои ногти. Королева радостно хихикала.
— Мне уже надоело! — заявил я после очередного поклона.
— Ну и что? — равнодушно проговорил министр. — Королеве еще не надоело.
На наше счастье еще через: пять-шесть поклонов королева зевнула. Нас с Федей поставили на место. У меня голова трещала так, что ее хотелось срочно сменить на что-нибудь, пока еще не битое.
Министр хлопнул в ладоши.
В помещение внесли несколько контейнеров с семенами и поставили между троном и нами, …
— Пошутили и хватит, — сказал министр хмуро. — А теперь поговорим серьезно. Что за груз вы везете?
— Не видишь, что ли? — огрызнулся я. … — Семена.
— Их едят?
— Попробуйте, — посоветовал я ехидно.
— Мои люди попробовали. У них понос.
— Семена не едят, — вздохнув, сообщил Федя Мудреный. — Семена — это органические самовоспроизводящиеся автоматы.
— И как они… самовоспроизводятся? — уточнил министр с усиками.
— Самовоспроизведение осуществляется за счет универсального генетического аппарата, реализованного на внутриклеточном уровне и обладающего запасом генетической информации.
— И что из них самовоспроизводится? — заинтересованно спросил усатый.
— Растения, — ответил Федя.
Усатый главный министр подошел к каменной стене, отодвинул плиту. За ней оказался терминал. Усатый взял аккорд на его пульте.
— Растения, — пропищал терминал, — ископаемое, неупотребляемое слово. Означает организмы, развивающиеся в неподвижном состоянии, питающиеся неорганическими и органическими веществами почвы и воздуха и способные создавать органические вещества из неорганических. После изобретения пищесинтезаторов на нашей планете растения истреблены за ненадобностью.
— Так, — проговорил министр озадаченно, прослушав справку ЭВМ и обернувшись к нам. — Это все очень интересно, но нам не подходит. Зачем разводить то, что когда-то уничтожили за ненадобностью? Послушай, обратился усатый к Феде, — а продать их можно? Покупатель на семена найдется?
— Не думаю, — проговорил Федя. — Продают обычно не семена, а продукты их саморазвития.
— Растения? — удивился министр.
— Часть растений. Цветы.
Министр хмыкнул и снова пошел к терминалу.
— Цветы, — запищал опять терминал, — орган размножения у растений, состоящий из зеленой чашечки, ярко окрашенного венчика из лепестков вокруг пестика и тычинок.
— Странно, — прорычал министр. — Какой идиот может позариться на орган размножения?! Кому нужны эти… венчики, тычинки? Их едят?
— Нет.
— Да вы что, издеваетесь надо мной?
— Цветы очень нравятся женщинам, — проговорил устало Федя. — На некоторых планетах мужчины покупают цветы за большие деньги, чтобы подарить их дамам сердца.