- Да, вот это точно, ты кретин! Самый настоящий, гораздо больше, чем другие, - продолжала весело улыбаться Кристина, в то же время внимательно следя за дорогой. Казалось, ей все легко, и даже веские причины для печали на нее обычно не действуют, у нее для всего находится решение, и жизнь не кажется ей запутанным переплетением судеб, полным случайностей, черных и белых полос, ссор, слез, одиночества, отсутствия понимания, неуверенности, минутных радостей, что иногда дарит эта мифическая женщина - судьба... Да, раньше, тогда, она думала именно так, плача в подушку от обид, непонимания, одиночества и не нужной ему любви.
Но не сейчас. Не сейчас. Другая точка зрения - другие действия. Другая жизнь. О да, жизнь может быть другой: полной захватывающе интересных событий, неслучайного, а значит и не исчезающего счастья, гармонии, больших возможностей, огромных целей, планов, уверенности в том, что все достижимо, и, конечно, трудностей, что создают игру, которая и зовется жизнью... Только что же такое счастье? К чему все так стремятся, а находят...
Они проезжали Шахматную площадь - большую, сплошь выложенную черными и белыми плитками, со множеством деревьев и мудреным фонтаном, наполненным королями, рыцарями, ладьями, конями, пешками... Брызги разлетались, отскакивая от фигур, и задорно блестели на солнце. Эта площадь еще многое увидит.
- А расскажи мне, кретину, как ты пришла к успеху? Ты счастлива? Тебе нравится быть известной? - посыпались вопросы на Кристину, ему просто хотелось отвлечься от проблем и мыслей, взглянуть на актерскую жизнь ее глазами, понять, что она чувствует, и почему у него все иначе. Хотелось понять, как она пришла от такого прошлого к такому настоящему, чего, по сути, хотел и он, но у него, как обычно, все вышло как-то криво... Ему хотелось знать, все ли изменилось в ее душе с тех пор, или что-то все же осталось... Ему хотелось смотреть, как она живо общается, то улыбаясь, то становясь задумчивой, то смешливой, слышать, как легко она передает идеи точно подобранными словами и интонациями. Ему нравилось то, о чем она говорила. Никто никогда в его окружении раньше об этом с ним не общался, а, скорее всего, даже и не задумывался.
- Слушай, а мы же на Прозрачную набережную едем, дом одиннадцать, пятый этаж? - вдруг спохватилась она. - А то ты меня заговорил, а я же не знаю, дом там у тебя или что? А на вопросы сейчас отвечу.
- Ага, туда.
- Как я пришла к успеху? - повторила она.
Он смотрел на ее улыбку и восхищался.
- Я по-настоящему поверила в себя и очень захотела к нему прийти. И я точно себе представляла, что для меня успех. А остальное - это уже технические детали. Помню, как сначала у меня долго не шла одна роль, там героиня часто улыбалась и смеялась, и ей все казалось занятным, а я не могла так много улыбаться и хохотать, оставаясь естественной. Тем более, тогда я еще очень тосковала по... не важно, так вот, я много дней часами репетировала перед зеркалом. Забавно, что если начать просто так смеяться, то вскоре находишь и причину для этого, попробуй как-нибудь на досуге. Я наблюдала за людьми и жизнью глазами героини, пыталась думать, как она, быть, как она, и постепенно начало получаться. Невероятное ощущение, когда можешь становиться как бы другим человеком, временно, то есть не только оказываться в его обстоятельствах, но и думать, видеть, мыслить и действовать, как он. Для меня это стало большим открытием, помню, как прыгала по квартире счастливая, когда поняла, что теперь у меня получается эта роль, а значит и с другими тоже дело пойдет проще. И тогда мне стало еще больше нравиться играть. Понимаешь, я это всегда обожала, потому и выбрала, но чувствовала, что должна играть лучше, чего-то мне не хватает. И вот, когда поднялась на новый уровень понимания сути, тогда я по-настоящему оценила это занятие и влюбилась в свою профессию...
Она еще много чего рассказывала, много смеялась, и глаза ее светились тем самым счастьем, природу которого так хотел понять Паша. Вспоминала, как один режиссер никак не хотел ее снимать, а она с ума сходила по его фильмам и знала, что обязательно должна в них сыграть, и все приходила, и приходила к нему, убеждая дать ей хоть какую-нибудь роль, дать ей шанс проявить себя. И как она потом радовалась, буквально на седьмом небе была от счастья, когда получила-таки роль в одном колоритном эпизоде... режиссер ее оценил, и следующая была уже главной в его другом фильме, принесшим ей мировую известность.