Правда, тут ведь есть еще разные секретные фокусы-покусы. Взять ту же квартирку. А откуда она, по-вашему, возьмется? Можно, к примеру, впихнуть невзначай лишний дом в центр города, коли место есть. А ну как там детская площадка была? Вот и думай... И как тогда быть с этим домом по отношению к другим людям? В чью собственность остальные квартиры отдавать? Как его в срочном порядке в план города вписывать и во все учетные записи? А с соседями как быть? Смотрят в окно, а там вдруг дом себе стоит! Так ведь и в другой дом недолго отправиться, желтый такой, знаете. Вот и думай. Так что тут нужно каким-то другим способом мыслить и на настоящие (в отличие от видимых) законы вселенной опираться. А потому у Коровушкина имелся превосходный такой секрет, благодаря которому обычно все устраивалось легко и наиотличнейшим образом. Иногда лишь в системе случались сбои.
И вот теперь волшебник устал. Чего ж устал-то? От однообразия. Диме захотелось срочно сделать все наоборот: чтобы он много говорил, его слушали и вдобавок ему помогли. Для восстановления вселенского равновесия, так сказать. Он объявил очередному желателю, чтобы после него час не звонили, мол, закрыта лавочка на обед, поставил будильник на три ровно и выключил шайтан-машину.
***
- Стоп. Снято. Перерыв полчаса, - объявил Рубик. Съемки на этот раз проходили на "даче Дивиных". В трехэтажном деревянном доме под старину, на берегу озера, с просторной светлой верандой, балкончиками и высокими качелями во дворе, которые сразу облюбовала Кристина. Она уютно устроилась там с йогуртом и книжкой, медленно покачиваясь и углубившись в текст. На шелковом ветру весело шелестели листья березы. Красавин что-то обсуждал с Рубиком на балконе, поглядывая на качели.
- А знаешь, что я вчера видела? - ассистент режиссера, невесть откуда взявшаяся, буквально сияла. Она так долго ждала этого момента - со вчерашнего вечера - но сегодня около Кристины все время ошивался Красавин, или вообще шли съемки. И теперь ей уже совсем не терпелось все выложить и посмаковать реакцию девушки.
- Да мне не особенно интересно, - нехотя отвлеклась от книги Кристина, сплетни ее не занимали.
- А вот именно тебе это должно быть интересно в первую очередь! Знаешь, чем вчера занимался твой Павлик, пока ты переодевалась? - злорадствовала ассистент.
- Знаю, целовался с Дашей. Ну и что? - искренне улыбалась Кристина.
- Как что?! - опешила девица, но тут же нашлась. - Я желаю тебе добра и думаю, ты должна знать о нем всю правду, так вот, пока ты там разъезжала по заграницам, он тут такое вытворял! Он и с Леночкой, и с...
- Извини, что перебиваю, но я остановилась на самом интересном в книге, кстати, с тобой ему меньше всех понравилось.
Ассистент покраснела, затем позеленела, но этого уже никто не видел, так как скрылась она очень быстро и больше к Кристине не подходила. Красавин все понял и едва сдерживался, чтобы не засмеяться, но разговор с Рубиком шел о серьезном. Павлику срочно понадобилось уехать на несколько дней, а разрешали только на один. "И так уже сегодня одна отпросилась, куда-то ей позарез понадобилось, теперь ты еще - нет уж! Вот будет у тебя законный выходной, езжай, куда хочешь!" Павлик злился, но о цели отлучки не сообщал. А зря. Скажи он о том, что хочет навестить дочь в Шоколадове и сына в Соленовбурге, его бы мигом отпустили, любви к детям пока еще никто не отменял. Но ему было совестно, что такой он никудышный отец, и дети у него аж в разных городах, так что с режиссером так ни до чего и не договорились. Но наш великолепный надежды не терял. У него уже имелся другой план, и, поняв, что самому переубедить шефа не получится, он спустился к Кристине и попросил ее поболтать с Рубиком. "Все-таки красивая обаятельная женщина, сложнее будет отказать", - размышлял Паша.
Красавин остался ждать Кристину на качелях, поглядывая на балкон. Вот она подошла к Рубику, вот сказала пару слов, вот он взволнованно размахивает руками и что-то причитает, вот она смотрит на него удивленно-радостно и улыбается, затем благодарит и уходит.
- Конец перерыва. По местам!