Облако, болтаясь из стороны в сторону как сумасшедшее, оказалось близко к пелене туч, но снова метнулось влево, следуя более раннему приказу Паши двигаться подобным образом.
- Паш, давай вправо! - крикнул Дима. Облако устремилось туда.
- Обстреливайте тучи, они сейчас будут там! - приказал главный. Окрик друга вернул Пашу к реальности, и он прекратил хоронить себя и остальных немного раньше, чем это стало бы правдой, и, увидев полосу огня, за секунду до встречи повернул назад, продолжая метаться по небу. Но попасть за тучи нужно было обязательно. Часть полицейских продолжала обстреливать тучи, часть пыталась попасть в "опасного преступника".
- Позвольте спросить, кто из нас преступник?
Вдруг красное от заката пушистое облако отделилось от группы ему подобных и вплотную приблизилось к беглецам. Полетав вместе достаточно времени, чтобы ребята могли на него пересесть, облако пустилось вскачь по небесам, окружным путем приближаясь к тучам. Первое облако, удалялось в другом направлении. Свистели пули.
Вдруг радостный рев заполнил улицу и двор, наконец-то благородные усилия стражей порядка оказались не напрасны. Новое облако начало краснеть. В кого-то попали.
В рупор передали:
- Ну что? Доигрались? Спускайтесь немедленно, и мы прекратим стрельбу.
Странные облака по-прежнему истерично метались по небу. И огнестрельный фейерверк продолжался бы еще долго, но оба вдруг скрылись за тучами, занимавшими, казалось, половину небосвода.
Вертолет летел в гущу событий. Прямо в сторону туч, вот уже появилось кровавое облако, и пилот устремился в него. "Не уйдете, черти!" - решил он. Что-то ударилось о лобовое стекло.
***
- Смотри туда! - двое прохожих подбежали к упавшей с неба вещи, тот, что выше, поднял многострадальный предмет.
- Похоже на простреленный пакет с соком, - задумчиво произнес второй.
- Точно. Гранатовый, - вынес вердикт первый.
***
В это же время где-то в другой стороне небес.
- Какой кошмар, - шептала Кристина. Сердце подпрыгивало.
- Да уж. Но мы, вроде, ушли. Хорошо ты придумала их отвлечь своим облаком. Вряд ли нас здесь достанут, - отвечал ей Паша. Он кое о чем забыл.
- Да пока рано радоваться, - задумчиво сказал Дима, продолжая искать в рюкзаке карту. Вскоре ее разложили, нашли там Прозрачную набережную, но уже не знали, где находятся на данный момент, а посмотреть вниз мешали облака, так что пока карта оказалась бесполезной.
- Давайте просто улетим далеко-далеко, потом подумаем, как найти Соленовбург, и отправимся туда, но сейчас нужно срочно убираться отсюда, - предложила Кристина, но ее слова увязли в шуме вертолета.
Тогда Дима вскочил, бросился к краю облака, схватил его и, как в одеяло, завернул на себя и друзей - получилось что-то вроде пирожка с яблоками. Ребята лежали рядом в центре облака и старались даже не дышать. Гул все усиливался, вертолет летел прямо на них, рассекая облака, а изменить местоположение в пространстве было равносильно смерти. Продолжать медленно плыть вместе с остальными небесами - возможно, тоже. Оставалось ждать и верить в сказку. Ни сейчас, ни раньше, о последнем желании Красавина не вспомнил никто. Время застыло. Кристина сжала руку Паши.
Пропеллером задело край нашего облака, шум был ужасен, вертолет пролетел дальше.
"Спасены" - думал Паша, целуя Кристи. Коровушкин улыбался. Время продолжило свой путь, унося вертолет далеко. Полиция внизу отчаялась поймать, а точнее, прикончить беглецов. Но расходиться не собиралась.
22 На облаках
...В чернеющем прохладном небе разливалось спокойствие, и сияли звезды. Ясность мысли вернулась в головы.
- Вместо того, чтобы думать, лететь ли нам вправо или влево, просто прикажи держать путь в Соленовбург, - предложил Дима Паше, - вдруг получится!
Облако изменило курс и поплыло, кажется, в нужном направлении. Внутри было тепло и безопасно, а ночь скрывала любителей приключений от любопытных глаз. Паша что-то шептал Кристине, гладя ее волосы, отчего она опять светилась счастьем, забывая все плохое. Коровушкин отодвинулся от них подальше, оказавшись как бы в отдельной облачной комнате, и включил телефон, стараясь говорить с обрадованными желателями не очень громко, и одновременно пытаясь не думать о том, что и он бы хотел быть влюбленным, и чтобы его тоже любили... Но он безнадежно один. А одиночество особенно близко, когда рядом двое. Он подполз к краю, высунул лицо и стал разглядывать звезды.