Выбрать главу

- Я очень рад, что как-то помог тебе, что тебе не больно, ты обязательно встретишь того, кто тебе нужен! Ты потрясающая! Я тоже тебе благодарен за нашу встречу, ты первая, кто обратил мое внимание на то, что разрушает отношения, и к чьим словам я прислушался. Так что все оказалось не напрасно.

- Вот видишь, как же на самом деле все хорошо! - произнесла Кристина, смотря на тот берег и луну над рекой. Она понимала, что это правда. Но ей вдруг стало очень грустно. Тяжело расставаться с мечтой. - Теперь зови Диму, мне еще ему с докладом помогать нужно, так что нам пора, и тебе тоже. Тебя там ждут! - она помахала ему на прощание.

 

Вскоре прибежал Дима, облако начало подниматься над серебристой водой, выше и выше, ближе к звездам. Коровушкин все удивлялся, как же эта ситуация так хорошо закончилась, но в то же время на лице его обозначилось несколько хитрое выражение - мысленно он подмигивал Тимоше, который загадал, чтобы мама больше не плакала тогда, когда то, что происходит с ней в жизни, на самом деле не так грустно, а может быть и вообще не грустно. Он как-то по-другому это сказал, по-детски, но суть была в этом.

- Что ты так улыбаешься? Без тебя не обошлось, верно? - подмигнула Кристина Диме.

 

***

Паша зашел в дом.

- Я вернулся. Теперь насовсем, - улыбнулся он, обнимая Сабину. - Только у меня ничего нет. Ни зубной щетки, ни тапочек...

- Не, ну без щетки я точно тебя не пущу, лети на своем облаке обратно в свой Сладкоград, - она стала выталкивать его за дверь, смеясь, Паша схватил ее на руки и понес наверх.

"Черт, она же еще про дочь в Шоколадове не знает, - промелькнула мысль, - но я подумаю об этом завтра. В любом случае, теперь мы вместе, я не стану ей больше врать, и все будет хорошо..."

 

***

Тимоша уже спал в детской, и ему снился огромный сиреневый пушистый слоненок, занимающий половину гостиной, так что ни в дверь, ни в окно его не вытащить, и к столу теперь не подойти. Но слоненок Тоша такой хороший! Его подарил Тимоше добрый волшебник. Сабина слона еще не видела.

 

24 А вот и симпозиум подкрался незаметно...

Но вернемся к нашему Коровушкину. Причем несколько раньше, в тот самый момент, когда днем ребята оставили его возле отеля "Семь лун", а сами полетели себе дальше. Волшебник подошел к портье, сказал, что на него зарезервирован сто сорок третий номер, протянул паспорт. Портье - девица в очках, похожая на учительницу, сверила имена в документе и в брони - Иван Иванович Матрехин, Дима принялся было неприлично таращиться на странное превращение себя в какого-то Матрехина, но вовремя сообразил, что его могут неправильно понять, а точнее, очень даже правильно, и сделал чрезвычайно спокойное лицо. К слову сказать, жаль, что он не видел этого лица глазами девицы, он бы еще больше удивился. Впрочем, оно соответствовало тому, каким ей представилось фото в паспорте. Так что гражданину Матрехину И.И. вручили ключи от номера и пожелали хорошего отдыха.

 

Дмитрий поднялся в лифте на четырнадцатый этаж, тут он вспомнил о желаниях мальчика из "Ретрополя", которые так и не исполнил. Прошел к себе в номер, заперся там и задернул шторы, не включая свет, отыскал первым делом в портфеле записку, уселся на мягкий диван. Долго разбирал каракули, как кура лапой нацарапанные, все же смог прочесть и даже выполнить, что загадали, затем скинул тапки, накрылся уютным клетчатым пледом и свернулся калачиком. Он ужасно вымотался от всех этих передряг последних дней, голова шла кругом, перед глазами все плыло. Слишком много всего случилось за такое короткое время, голова не успевала перерабатывать информацию, а тут еще нужно доклад, выступление готовить. Он пытался сосредоточиться, но перед глазами то Керк на облаке мерещился, то Кристина с автоматом, то очередь полицейских, то визжащая девица в музее Боуди, то Паша, приклеивающий Кристине усы. Полная неразбериха. Хотелось спать. Дима с трудом поднялся, притащил себе с кафе этажом ниже кружку ароматного кофе, бросил туда дольку лимона, засыпал это все сахарным песком и не спеша отхлебнул. "О, как хорошо, глядишь, на кофе продержусь пару часов, а потом в душ и спать, спать, спать..." - размышлял Коровушкин.