– Какого черта тебя понесло сюда? – спросила Ольга по пути к лифтам.
– Раньше «Панорама» была вполне приличным заведением? – оправдывался я.
– Я подумала, что ты задумал что-то оригинальное, хочешь чем-то удивить, пригласив в логово силовиков. А тебя, оказывается, обуяли ностальгические чувства о прекрасных былых временах, – съязвила она.
Проходя возле девушки-администратора, Ольга, протянула ей несколько стодолларовых купюр. Та улыбнулась в ответ и изящно выполнила книксен. Выйдя в фойе, я еще раз посмотрел на памятник фавну и его любовнице, и только теперь я понял, что первоначальное восприятие этого произведения оказалось ошибочным. С нового ракурса было четко видно, что фавн занимался любовью не с женщиной, а оскопленным длинноволосым мужчиной (рану я изначально принял за женский бутон), который к тому же, по выражению лица, явно был при смерти. Смысл произведения кардинально менялся. Изначальный порнографический посыл с зоологических уклоном перевоплотился в аллегорию на карательную машину государства, которая для достижения своих иезуитских показателей не брезгует самыми извращенными моральными и физическими пытками. О чем дополнительно свидетельствовали рисунки на преторианских щитах, на которых происходила сцена насилия. В центре каждого скутума был изображен гербовый щит с эмблемой волчьего крюка – латинская буква N, которую по вертикали прорезала латинская буква I, срезанная наискосок в верхней части и у основания. Когда-то я читал, что похожую эмблему использовала дивизия СС «Дас Райх» и адепты некоторых сатанинских культов. С двух сторон щит с волчьим крюком удерживали стоящие на задних лапах два крупных кашмирских козла.
– Почему национализм и гомосексуализм так тесно связаны, хотя, казалось бы, должны наоборот быть по разные стороны баррикады? – невзначай спросил я у Ольги.
– Почему? – ухмыльнулась она.
– Они же за чистоту нации и традиционные ценности. – продолжил я.
– Это только для медийного позиционирования. На деле все совершенно иначе. Просто национализм – это еще один способ толкания говна в головы необразованных потребителей. Генераторы идей превосходства и чистоты нации далеко не националисты, а, скажем так, мухи, которые генерируют, точнее, разносят и множат идейное говно для личного обогащения или других выгод, – пояснила она.
На улице она закурила и предложила сигарету мне, а уже через мгновение облака дыма окутали наши лица.
– Не бери этот инцидент в голову. Ты же давно понимаешь, в каком мире живешь. Конечно, лично столкнуться с темной стороной реальности, не самые приятные воспоминания. С другой стороны, пережитый опыт делает нас умнее и сильнее, – сказал Ольга, погладив меня по плечу, – давай выпьем и расслабимся, а завтра я попытаюсь узнать, в чем причина такого интереса преторианцев к твоей персоне.
По предложению Ольги мы поехали в «Последний выдох господина ПЖ», как она сказала – неофициальное место встреч жуков общества скарабеев. Там мы сели за самый дальний столик и заказали графин водки. Выпив несколько рюмок алкоголя, я действительно расслабился, а после еще нескольких порций мне и вовсе стало казаться, что инцидент в «Панораме» всего лишь неприятный сон. Только после этого я решил поговорить с Ольгой о том, ради чего позвал ее на встречу.
– Лонгин зачем-то дал мне копье? – сказал я Ольге.
– Все верно, ты же электус, – ответила она.
– Я должен убить Уильяма Виндзора? – напрямую спросил я.
– Боюсь, Глеб, что ни тебе, никому другому это попросту не под силу. Хотя, если вонзить острие ровно между рогов, шанс есть – усмехнулась Ольга, после чего продолжил серьезно, – на верхнем этаже «Паруса» в специальном помещении под куполом находится специальная машина, которую мы называем «око потребления». Это очень сложное устройство, которое сводит образующийся в процессе потребления свет каждого отдельно человека в единый поток. Выглядит это устройство так: по всему периметру купола в свод и стены вмонтированы миллионы мониторов, которые отображают умственный процесс каждого нашего клиента, включая даже потенциальных, во время потребления материальных и виртуальных благ. В ходе этой процедуры каждый монитор излучает свет – красный, зеленый или синий, в зависимости от того, что конкретно потребляет человек. Зеленый свет экрана значит, что потребляется виртуальный контент, синий – материальный, красный – физиологический. «Око потребления» сливает все световые точки в единый ослепительный белый свет с легким, едва заметным розовым оттенком. Если же человек не находится в процессе потребления, а осознает или познает себя, окружающую действительность, мир, Бога, что в общем-то одно и то же, его экран не светит вообще, точнее он испускает черный свет. Это выглядит как битый пиксель на матрице фотоаппарата, только наоборот, но рассмотреть это на общем фоне непросто. Таких черных дырочек на полотне не очень много, и с каждым днем становится все меньше. Но все же при долгом рассмотрении «ока потребления» выцепить их возможно. Они проявляются как черные вспышки на фоне залитого пространством света. Все световые пучки в едином потоке направлены в центр зала, где расположен огненный трон, на котором восседает Уильям Виндзора. Свет с троном и являются источником силы и могущества многоликого властелина. Такие машины установлены во всех филиалах Кузни, но за ними всегда сидит один и тот же козел, хотя называться и выглядеть он может совершенно иначе. Твоя миссия заключается в том, чтобы уничтожить эту машину. Для этого тебе нужно будет попасть в этот зал, обнаружить один из темных экранов – «битых пикселей» и метнуть в него копье судьбы.