– Присаживайся, – предложил мне Иван, указа рукой на табурет.
После этого Ухгад щелкнул пальцем, и к нему быстро подбежала очередная обнаженная девица.
– Ну, где этого черта носит? – спросил он у нее.
– Я уже тут, магистр, – раздался неприятный голос Степана Гаврика с ярко выраженными сладкими нотками.
Гаврик был в традиционной лацерне канцлера и в маске без черт лица. Он присел возле меня на свой бардовый пуфик, и тут я заметил, что вокруг меня на табуретах сидят другие рыцари-архары – Степан Бандера, Михаил Булгаков и Николай Ватутин.
– Коллеги, последние аналитические отчеты показывают резкое падение спроса в обществе на тренд «руки Кремля». Мы наблюдаем эту тенденцию последний год, но сейчас показатели достигли критического уровня. Мы теряем клиентов общественно-политического контента. Нам срочно надо искать альтернативные тренды, – сказал Виндзор, – у кого-то есть какие-то предложения?
– Сейчас в обществе политические темы вообще отходят на второй план. Людей начинает тошнить от одних и тех же лиц, слов и идей. Такая же ситуация и на многих других международных рынках. Поскольку, как известно, все новые тренды – это хорошо забытые старые, предлагаю использовать прежние лекала, в частности, запустить какую-нибудь пандемию с активным вовлечением политического истеблишмента, гражданскую войну, революцию, в крайнем случае перевыборы – хотя эти тренды в последнее десятилетие уже использовались, поэтому эффект от них будет непродолжительным. Мое предложение – пандемия, какая-нибудь новая чума XXI века, – сказал архар в белом медицинском халате и золотой маске с чертами лица Михаила Булгакова.
– У кого еще есть какие-то предложения? – спросил козел.
– Я бы попробовал легализовать однополые браки, – предложил рыцарь в вышиванке, бусами на шее в виде початков кукурузы и маской пожилого человека с большой проплешиной.
– С козырей заходишь, Никита Сергеевич, – ухмыльнулся Иван, – этот тренд на нашем рынке пока запускать рановато, мы два года тому даже гей-парады решил притормозить. Тренд толкателей говна, в хорошем смысле этого слова, оставим на тот момент, когда вообще пусто будет.
– Жалко негров у нас нет, сейчас в западных филиалах Кузни хорошо заходит тема борьбы за права чернорожих? – сказал рыцарь с лицом Степана Бандеры в длинных коричневых шортах и зеленой армейской рубахе с кучей каких-то скаутских значков.
– Если надо, у нас свои негры найдутся, – сказал Иван, – но тренд ущемления прав по национальным, религиозным и культурным вопросам здесь точно не востребован – сейчас у нас это норма. Еще есть предложения?
Архары молчали.
– В общем, думайте, если возникнет оригинальная идея, приходите, как вы знаете, я всегда на месте. Смена тренда в сфере общественно-политического потребления назрела давно, а мы затянули, активнее, господа, – сказал Иван.
Рыцари встали со своих табуреток и направились к выходу, хотя где он был, из-за обилия света было непонятно, поэтому я просто плелся за фигурами коллег. В готическом зале меня кто-то дернул за руку. Обернувшись, я увидел Гаврика.
– Архар, который задаст новый тренд, сможет войти в сад 72 гурий. Даже 100 девочек из клуба «Носорогов» в искусстве плотской любви не сравнятся с одной повелительницей сада. Я, по старой дружбе, готов подсказать тебе идею тренда, который может стать ключевым в общественно-политическом дискурсе на ближайший период, – сказал Гаврик, и едко захихикал, – но с одним условием.
– Ты не поверишь, Степан, но мне нахрен не нужны твои гурии, – сказал я, выдернув руку из его хватки.
– То есть Ольгина дырочка тебя полностью удовлетворяет, – захихикал Гаврик.
В этот раз я не сдержался, и со всей силы толкнул канцлера руками в грудь, из-за чего он завалился на пол, сильно ударившись затылком.
– Пошел ты, пидар, – сказал я, и направился к выходу.
– Ты на кого рычишь, пес? Не забывайся, сопляк, – зашипел Гаврик, – я помог тебе добиться всего, что ты имеешь. Также и могу опустить тебя на дно.
Я не стал ничего отвечать на это, а просто продолжил идти дальше. Вечером я рассказал об этом инциденте Ольге.
– Зря ты с ним закусился, – ответила она, – его предложение может сыграть нам на руку.