– Ровно 72, – сказал Гаврик, внимательна рассматривая выпуклый рельеф скульптуры, – говорят, что на следующий день после соития у гурий восстанавливается девственность.
Я оставил его реплику без комментариев. Смотритель подбежал к двери, открыл ее и, поклонившись нам, еще раз сделал пригласительный жест рукой. Мы вошли в громадный светлый зал, который больше походил на роскошный сад с невероятным количеством дивных растений, разноцветных птиц, мраморных фонтанов в виде цветов, мягких песочных дорожек и множеством невероятно красивых обнаженных девиц. Сквозь стеклянный купол весь сад заполнял яркий солнечный свет. Каменные столы ломились от фруктов и амфор с напитками. Увидев нас, гурии стали грациозно бегать по саду, запрыгивать и присаживаться на низкие ветки широких деревьев, сопровождая передвижения звонким смехом. Рассматривая эту картину, я почувствовал небывалое облегчение. Последствия вхождения в световой поток «ока потребления» исчезли как капля воды на жарком солнце. Сад явно обладал какой-то магической, очищающей или даже освобождающей силой. Гаврик также пребывал в бодром расположении духа. Он откинул в сторону все свои маски и стал снимать кроссовки, а затем стягивать с себя спортивный штаны. При этом Степан интенсивно дышал и ухал. Полностью оголившись, Гаврик подбежал к двум черноволосым красавицам, и одновременно хлопнул их по голым упругим ягодицам ладонями. Сад озарила мощная вспышка света, сразу после которой раздался сильный хлопок, будто в землю ударила молния. Гаврика с невиданной силой откинуло от девиц в обратном направлении метров на десять. Когда он сел, волосы его торчали в разные стороны и при этом дымились. Взгляд был пустым и неживым. Гурии смотрели на него и радостно хихикали. Ко мне подошла одна из девиц – высокая стройная блондинка с огромными изумрудными глазами.
– Господин, сладкий плод доступен только истинному шахиду, регенту, царю, помазаннику, венценосному, что, впрочем, всего лишь разные оттенки одного понятия, – сказала она, протянув мне бокал с напитком насыщенного лаймового цвета и длинной красной трубочкой.
К моему удивлению, впервые за долгое время напиток оказался не разбавленным спиртом, а настоящим сладким фруктовым шербетом. Поэтому я пил его с неподдельным удовольствием и даже жадностью. Присмотревшись к девушке, я заметил на ее шее небольшой ремешок черного цвета с вшитой диодной полоской зеленого цвета. У других гурий на шеях были такие же ремешки, правда, их полоски горели красным цветом. Я догадался, что произошло с Гавриком, и для проверки своего предположения дотронулся до девушки с зеленым диодом на шее. Ничего не произошло. Затем я жестом подозвал к себе еще несколько девиц. Когда они приблизились ко мне, свет их диодных полосок на ремешках поменялся с красного на зеленый.
– Что желаешь, господин? Мы можем воплотить в реальность все твои самые сокровенные желания, – шептали гурии, обнимая и гладя меня по спине.
– Забавная система защиты, – подумал я, – вероятно, чип, который разблокирует ошейники гурий, вшит в одно из звеньев орденское цепи звезды Бафомета, если не в саму медаль. Современные технологии уверенно перекочевывают и в сферу плотских утех. Доступ к телу теперь зависит от ценности сотрудника для компании. Правда, остается вопрос надежности соединения ордена с ремешком гурии. Интересно, если во время соития сигнал пропадет?
Я подошел к Гаврику, который все еще оставался в прежней позе.
– Не все так просто, Степан. Как говориться, дьявол кроется в деталях. Попасть в сад гурий – не значит испить источник наслаждений. Но самое обидное, что купить это право нельзя, его можно только получить вместе со статусом, – сказал я, продемонстрировав ему медаль.
Ко мне подбежала дюжина девиц, и, взяв за руки, повели глубже в сад. Мы пришли на небольшую полянку, окруженную неимоверно крупными платанами. В ее центре – в тени кроны самого мощного дерева находились руины древнего греческого или римского храма, а может быть дворца – некоторые белые колоны лежали на земле вместе с осыпавшимися стенами, несколько колон и часть кладки с аркой все еще сохраняли изначальное положение. Внутри развалин стояла огромная высокая кровать, застеленная белой шелковой простыней и засыпанная лепестками роз. Гурии положили меня в центр этого кровати и стали ласкать мое тело касаниями своих рук, губ и тел. Меня накрыла волна вожделения, и поглотил огонь страсти. Одна гурия, как мне показалось, самая прекрасная из всех девушек – с заплетенными в конский хвост черными, как смоль волосами и глазами цвета голубого моря, запрыгнула на меня, раздвинула ноги и приготовилась сесть на мой возбужденный член, но в момент контакта я остановил ее. Не знаю почему, но в этот момент я подумал об Ольге.