Инженер вздохнул.
- Ты, Ник... - он запнулся. Глаза Помощника полезли на лоб.
- ...теперь не будешь глотать капсулу, чтобы связаться с начальством.
- А-а! - воскликнул Помощник, вскакивая. - Это нужно отметить, срочно!
- Уймись, не сейчас же, - Сон усмехнулся. - Вначале пойдём к Лаборанту относить шпионскую пыль и послушаем, что он скажет насчёт всего этого.
* * *
Подходя к массивным воротам ОНО, Вельзевул опять обнаружил их наглухо закрытыми. Орлиная голова грифона была повёрнута влево, словно он увидел там что-то интересное и не мог оторваться от зрелища. Горгулья же явно притворилась спящей, сложив на груди руки с толстыми пальцами и закрыв глаза, но огромные обвислые уши выдавали: существо чутко прислушивались к происходящему.
- Открывайте, уроды! - прошипел главный вельз. - Не узнаёте опять, что ли? Работы лишу, выброшу на главную трассу, по миру пойдёте!
Белый их знает, что творилось в голове у этих тварей, но наверное, им казалось, что Вельзевул без одной руки - не настоящий Вельзевул.
Приходилось приводить в чувство окриком, а иной раз и тычком жёсткого когтя.
Угрозы были услышаны.
Грифон удивлённо повернулся, взмахнув золотистыми перепончатыми крыльями, потоптался на постаменте и хлопнул львиной лапой по створке каменных ворот.
Горгулья шевельнулась, приоткрыла один глаз, затем второй, широко зевнула.
- Ну? - грозно вопросил Вельз.
Она тронула створку ворот со своей стороны.
Вход в собственное здание наконец-то был свободен.
Там его ждал Визирь со скорбной миной на лице. Приготовился, очевидно, сообщить очередные плохие вести. В последнее время они почти все были такими.
- Неприятные новости, сир, - тут же оправдал ожидания посетитель.
- Что, Корпорация перестала разваливаться? - осклабился Вельзевул.
- Сир, - провозгласил помощник и секретарь в одном лице. - Я вынужден сообщить, что Шеф в ближайшее время отбывает на объект номер три для длительного пребывания там. Его место временно займёт...
- Уже знаю, - раздражённо перебил Вельз.
- Неизвестно сколько продлится это "временно", - грустно произнёс Визирь. - Может быть... гм... очень и очень надолго.
Он не рискнул сказать "навсегда". Главный вельз понял его без слов.
Ну что ж, щенок, берегись. Клеймо у тебя уже есть. А наши глаза и уши окружают тебя.
Он скрипнул зубами, вспомнив про так нелепо потерянную руку. Которая сможет восстановиться лет через триста, в лучшем случае.
- Ещё одна нехорошая новость, сир, - осторожно сказал помощник.- Мы не можем больше работать с нашим...э-э... агентом. Он очень изменился.
- Что? Как это - изменился? - вырвалось у главного вельза.
- Кардинально изменился, - Визирь вздохнул. - Теперь это женщина. И... количество часов значительно уменьшилось. Наших часов.
Сказав это, Визирь зажмурился. Он ожидал взрыва ярости и негодования, криков "куда же вы смотрели". Возможно, швыряния тяжёлых предметов, вроде пепельницы в виде дракона, стоящей на столе. Поэтому секретарь даже предусмотрительно отодвинулся в сторону.
Затем открыл глаза. Вокруг ничего не изменилось.
Вельзевул по-прежнему сидел в той же позе, сосредоточенно и хмуро глядя на поверхность до блеска отполированного стола. Словно высматривал там какой-нибудь изьян.
- Вот как, - наконец нарушил он тишину. - Значит, она всё же вернулась.
- Кто "она"?
- Лилит, - сказал Вельз. И снова замолчал, о чём-то раздумывая.
Но как же Ему это удалось? Как?!
- Э-э... сир, - вежливо напомнил помощник о своём присутствии.
Вельзевул поднял на него мрачный взгляд, словно только что заметил.
- Эта операция закончена, Визирь, - сухо проговорил он. - Наблюдение прежними способами снимается: противник раскрыл наши карты. Пока снимается. Агент ушёл из-под нашего влияния.
Визирь удручённо вздохнул.
- Я понял, сир.
- И вот ещё что: передай Гаусу, пусть усилит охрану ворот. В ближайшее время нам это пригодится. Иди. Слава Люциферу!
Визирь вздрогнул и вытянулся в струнку.
- Слушаюсь, сир. Слава!
Ожидай ответного хода, щенок. Эта партия проиграна, но игре ещё не конец.
Рука в перчатке царапнула острым когтем по полированному столу.
* * *
Они шли к Лаборанту вдвоём, таща большой мешок. Элек уже отстал от их компании, потому что целыми днями теперь пропадал на строительной верфи, помогая рабочим и просто носясь между шхунами и крейсерами. Вечером, когда все работы заканчивались, он иногда забирался на какую-нибудь мачту и так и сидел там, продуваемый всеми ветрами, пока небо не начинало светлеть, а звёзды редеть и таять.
Лаборатория была очень большой. Глаза разбегались от изобилия колб и колбочек, реторт, больших и малых сосудов, устройств для перегонки жидкости, заморозки и конденсации, а также других агрегатов непонятного назначения. В маленькой прихожей никого не было, но друзья знали, что дядя Тео где-то тут, в дебрях своего царства.