Когда слуга приходил будить его по утрам, он кидался в него всем, что попадало под руку, и потом со стоном собирал себя в кучку и пошатываясь брёл в ванную, за дверью которой и укрывался предусмотрительный слуга с полотенцем на согнутом локте.
На втором месяце пытки Абдулла пришёл к отцу и сказал, что больше не может выносить этот тазир, что впадает в депрессию и не хочет даже секса. Отец ничего не ответил. Он был озабочен другой проблемой. Предметом его беспокойства была дочь Лейла, точная копия его покойной матери и оттого особо любимая. По характеру Лейла была далека от женского идеала. Властная и вспыльчивая, она всегда добивалась своих целей, если не приступом, то долгой осадой. Её даже возили в Лондон на консультацию к именитому психотерапевту. Тот не нашёл ничего патологического, приписал ей игру в шахматы для развития терпения и занятия ума и выписал чек за консультацию на круглую сумму. В шахматы в семье никто не играл, а Лейле нужен был партнёр. Женщин-шахматисток, готовых похоронить себя на несколько лет на женской половине дворца Принца, не нашлось.
Ситуация казалась тупиковой. Но тут на счастье подвернулся Джит из индийской общины кастратов-хиджр. Надоело ему на родине быть вечно гонимым, клянчить деньги, угрожая сглазом. Мать с отцом от него отвернулись, обвиняя друг друга в том, что испортили единственного сына чрезмерной опекой. Джит рос в семье среди семи сестёр. Он во всём подражал своим сёстрам: вёл себя как они, гримасничал, как они, кокетничал, как они. Когда у него начал отрастать вторичный половой признак, Джит пришёл в ужас. Он наивно спросил у мамы, нельзя ли с этим что-нибудь сделать. По тому, как округлились её глаза и открылся рот, Джит понял, что спросил о недозволенном. И стал мечтать об этом и копить карманные деньги: он знал, что всё недозволенное можно купить за деньги. Боялся одного – что тело окончательно оформится в мужское раньше, чем он накопит на операцию. Когда же мечта сбылась в подпольной клинике на окраине родного города, и Джит-скопец вернулся домой в своей новой ипостаси, его выставили за дверь. Большего позора для семьи родители представить не могли. Кто теперь посватается к девушкам, у которых брат– скопец?! Дали денег, чтобы уехал подальше от родных мест. Джит отправился в Мумбай, он слышал, там нравы более вольные. Там прибился к хиджрам, бродяжничая с ними из города в город, танцуя на свадьбах и клянча еду у торговцев. Ему, мальчику из обеспеченной семьи, пришлось ох как несладко. И как только индийское правительство узаконило статус третьего пола, постановив печатать в их паспортах Е (евнух) в качестве половой принадлежности, Джит, обратившись за помощью к родителям, выправил себе паспорт и завербовался евнухом в Саудовскую Аравию, за женщинами присматривать. Семья, всё время боявшаяся, что кто-то из знакомых узнает про оскопление, и в то же время переживавшая за единственного мальчика, вздохнула облегчённо.
В Аравии Джиту поначалу пришлось трудно. После привычного индийского многолюдья на риядских улицах порой ни души. У женщин и прислуги всё перемещение – между двух клеток: клетка частного дома – клетка торгового центра. Перемещаешься из клетки в клетку. Все в машинах, едут быстро, кажется, что даже без звука. Прислугу из дома без особой причины не выпускают. Но всё же сыт, одет, обут, никто не пристаёт. Развлекал женщин рассказами про индийскую жизнь. Слушали с ужасом, всё время прерывали рассказ восклицаниями – благодарили Всевышнего, что даровал им родиться в праведной стране, где царят порядок и шариат.
Шахматным учителем Джит стал для забавы, ведь скука зелёная, а не работа – женщин возить на рынок и по родственницам и сидеть потом в раскалённой машине часами– даже кондиционер не спасает. В шахматы Джига научил играть отец, и школьником Джит посещал шахматную школу. Все прочили ему большое шахматное будущее. И если бы не его безрассудство…
Принцесса оказалась способной девушкой, уже в пятнадцать лет обыгрывала наставника. Добилась от папы доступа к Интернету. Под наблюдением индуса скачивала шахматные задачи и играла онлайн. Мечтала стать первой женщиной-шахматисткой в стране. Вот тут и возникли проблемы. Замуж согласно закону Аравии, девушка может выходить только за сауда, а кто же её возьмёт в жены после того, как её лицо посторонние мужчины увидят? Достаточно того, что она шахматистка, – уже минус. Кому нужна такая умная жена, пусть и королевских кровей? Ум по твёрдому убеждению арабов передаётся только по мужской линии, потому что Пророк (с. а. с.) сказал, что женщина – создание глупое, и ума у неё на четверть от мужского, никак не может она большой ум детям передать. Недаром в шариатском суде требуют свидетельства четырёх женщин против свидетельств одного мужчины. То есть ум Лейлы – это аномалия, а кому нужна аномалия в жены?