Над крышей метрофлаера промелькнуло несколько теней. Анатолий придвинулся к стеклу окна, стараясь заглянуть вверх, и усмехнулся.
– А вот и пресловутое «но» пожаловало.
Это были вороны. Вернее, они назывались воронами Гейгера, как впрочем, и все мутировавшие подвиды заражённых животных – собаки Гейгера, крысы Гейгера и т.д. Они намного превышали в размерах своих городских сородичей. Кистевых суставы их крыльев «украшали» когти – борьба за выживание велась не только среди людей. И кроме того, вороны Гейгера практически были лишены зрения: глаза их редуцировали и не выделялись на черепе. Смотрелось, если честно, жутковато. Зато у них был отменный слух, и, руководствуясь именно им, сейчас они атаковали силовой тоннель с гудящим в нём метрофлаером, путая его с возможной добычей. «Что ж, – подумал Анатолий, – им простительно. Там, где теперь живут эти недоптички, метрофлаеров нет»… М-да, солнечная радиация не щадила никого, выводя всё новые и новые виды обитателей планеты и изменяя старых.
– Смотри-ка, – за спиной Анатолия раздался дребезжащий старушечий голос. – Опять прилетели. Видать, уже пожрали всех в своих степях.
– Да, – ответил ей, судя по голосу такой же пожилой мужчина, – теперь видимо снова зачистку туда отправят.
– Расплодились… – сварливо пробормотала женщина. – Давно бы их всех уже пожгли бы что ли, чтоб больше не восстанавливались, погань радиоактивная.
– Так «зелёные» опять хай подымут, – возразил мужчина своей собеседнице. – Кричат на каждом углу, что все ныне появившиеся виды животных – это результат эволюции, численность которых просто достаточно контролировать. И пока им будет хватать пищи на их территориях, они никуда не рыпнутся…
Анатолий горько усмехнулся: это скорее даже не продукт эволюции планеты, а результат эволюции войны. Ведь многие животные мутировали в борьбе за выживание, вырывая друг у друга пищу обретёнными когтями и клыками в условиях, когда её становилось всё меньше и меньше.
Метрофлаер пошёл на снижение. Солнце окончательно скрылось за горизонтом, однако это никому не мешало. Почти все в этом мире прекрасно видели в темноте. Пассажиры зашевелились и слажено качнулись к выходу. Двери вагона открылись, и они также, слаженной стаей, хлынули наружу. Анатолий убрал очки и вместе со всеми покинул вагон, затем вышел со станции. Задрав голову вверх, он полюбовался последними голубыми всполохами озонового поля над пригородом, поймал такси и отправился домой. В универмаг заходить не хотелось, поэтому, назвав адрес, он просто откинулся на сиденье, в сумерках провожая взглядом пролетающие мимо освещённые по старой традиции улицы, дома, прохожих. По вечерам, во время смены светового режима здесь было много праздно шатающихся. Степенно и не торопясь проходили те, кто постарше, иногда под ручку. Быстро и шумно пробегали стайки молодёжи. Кто-то возвращался с работы, кто-то просто гулял. Но одно всегда бросалось в глаза: старшее поколение значительно отличалось от молодого. Отличалось не только внешне, но и движениями, речью, походкой и просто поведением.
Добравшись домой, Анатолий осознал, что очень устал за сегодняшний день.
– Я дома, – произнёс он стандартную фразу-ключ. Голосовой замок отреагировал щелчком и мерным гудением. Дверь приветливо отъехала в сторону, попуская хозяина.
– С возвращением, Анатолий. – приятный женский голос системы управления жильём приветствовал его с порога и тут же отрапортовал: – Температурный режим задан, система очистки запущена, система подачи водоснабжения включена.
– Спасибо, Мила, – отозвался Анатолий и прошёл на кухню.
В холодильнике сегодня было пусто. Анатолий любил готовить, для себя или для Стефы, своей пары, любил сам процесс создания еды и осознание, что он может съесть что-то кроме консервов. Но последнее время в запале работы просто забывал, что готовить из ничего несколько сложновато. Приходилось довольствоваться либо сбалансированной белковой пищей из жестяных банок, занимающих место у дальней стенки кухонного шкафа в качестве НЗ, либо раскошеливаться и заказывать доставку продуктов. И хотя в деньгах он теперь был не стеснён и мог себе это позволить, всегда недовольно морщился, получая заказ. Всё же то, что выбираешь ты сам, и то, что выбирают для тебя другие, мало когда совпадает.
Сегодня же у мужчины просто не было настроения куда-нибудь заезжать, бродить среди полок с яркими призывными упаковками, встречаться с кем-либо и ловить на себе любопытные взгляды. Вздохнув, он достал из буфета предпоследнюю банку консервов, пакет сухого печенья и налил воды с сиропом.