— И где же?
— Разве ты не помнишь, как он сказал, что ни один преступник не ограбит этого Хуса?
— Точно. И?
— И если здесь есть криминальные связи, то я, вероятно, смогу ими воспользоваться и получить кое-какие сведения из первых рук.
Мне это показалось довольно зловещим. Но я давным-давно научился не спорить с Танандой, когда та что-то вобьет себе в голову. И решил действовать иначе.
— Не хочу спорить, — придрался я, — но как ты собираешься выйти на эти твои криминальные связи? Они что, пропечатаны в «Желтых страницах» [3]?
Ее шаг заметно замедлился.
— Тут есть проблема, — признала она. — И все же должен быть какой-то способ получить нужные сведения...
— Могу я предложить вам стакан холодного соку, барышня?
Это обратился к Тананде мой утренний друг с велолотком. У меня появилось желание посоветовать ему замолчать, так как прерванный мыслительный процесс Сестрички мог иметь самые невообразимые последствия, но понятия не имел, как бы это сделать, не выходя из роли. И тут Тананда просто удивила меня. Вместо того чтобы стереть его в порошок за назойливость, она подарила ему самую ослепительную улыбку.
— А, приветик! — промурлыкала она. — За мной должок — я так и не поблагодарила вас за помощь. Помните, утром вы указали мне дорогу к полицейскому участку.
Ну, улыбки сестрички могут сокрушительно подействовать на нервную систему любого представителя мужского пола, и этот тип не стал исключением.
— Не стоит благодарности, — покраснел он. — Если еще чем могу помочь...
— О, вы можете оказать мне одну малюсенькую-премалюсенькую услугу.
Ресницы ее затрепетали, словно бешеные, и лоточник заметно растаял.
— Назовите ее.
— Ну-у-у... не скажете ли, где мне найти хотя бы одного закоренелого преступника, а лучше всего пяток? К сожалению, я здесь недавно и не знаю ни одной живой души, у кого могла бы хоть что-то спросить.
Я счел это безвкусным и ожидал от велолоточника пространных рассуждений по поводу опасного влияния на хорошенькую девушку дурного общества. Однако старикан, несомненно, воспринял это как должное.
— Преступников, да? — потер он подбородок. — Давненько не имел особых дел с подобными личностями. Но прежде их можно было найти в «Условном сроке».
— В чем?
— В «Условном сроке». Это что-то вроде таверны с гостиницей. Владелец открыл ее после того, как ему здорово повезло и он дешево отделался на весьма жарком судебном процессе. Кажется, судья не ошибся, отпустив его на волю, поскольку за ним с тех пор ничего криминального вроде не числилось, но всякая шваль околачивается именно там. По-моему, они надеются, что им кое-что передастся от этого сказочного везения.
Тананда слегка ткнула меня в ребра и подмигнула:
— Ну, похоже, там моя следующая остановка. Так где, вы говорите, уважаемый, находится это заведение?
— Парой кварталов дальше по той улице, а потом свернуть налево в переулок. Не заметить его невозможно.
— Спасибо, вы действительно очень помогли.
— Не стоит упоминать об этом. Вы уверены, что Не хотите соку?
— Может быть, позже. Но сейчас я спешу.
Старик покачал головой вслед ее удаляющейся спине.
— Вот в этом-то и беда нынешнего поколения. Все спешат. Согласен со мной, великан? ’
Я снова стал разрываться между желанием вступить в разговор с этим симпатичным стариканом и необходимостью присматривать дальше за сестричкой. Как всегда, победила верность семье.
— А-а-а... Большой Грызь тоже спешит. Поговорит с маленький человека позже.
— Разумеется. В любое время. Я обычно всегда где-то здесь.
Он помахал мне на прощание, я помахал ему в ответ и поспешил вслед за Танандой.
Когда я догнал сестричку, она казалась полностью поглощенной своими мыслями, поэтому я счел самым мудрым хранить молчание, идя рядом с ней. Я полагал, что она продумывает свой следующий шаг... во всяком случае, пока она не заговорила.
— Скажи-ка мне, братец, — произнесла она, не глядя на меня. — Что ты думаешь о Банни?
Ну, мамуля глупых детей не растила. Только меня с Танандой. Не требовалось усиленной умственной гимнастики, дабы понять, что сейчас не самое лучшее время нахваливать сестричкину соперницу. И все же я чувствовал бы себя лжецом, а то и предателем, если бы соврал в ответ на прямой вопрос.
— Э-э... ну, нельзя отрицать — она привлекательна.
Тананда кивнула, соглашаясь.
— ...Полагаю, на дешевый, невзыскательный вкус, — уточнила она.
— Конечно, — осторожно продолжал я, — у нее есть небольшая слабинка по части стремления выпендриться.
— Небольшая слабинка! Корреш, у тебя положительно талант к преуменьшению. Банни — одна из самых нахальных сук, каких я знаю.
Меня вдруг очень обрадовало, что я не развил свою мысль, сравнивая проблему Банни с могучими устремлениями самой моей сестрички. Но думаю, что Тананда включала себя в свой список нахальных сук. И все же я хотел прозондировать почву еще по одному пункту.
— Впрочем, на ее поведение, возможно, влияет увлечение Скивом.
В ответ на это Тананда врезала рукой по минуемому нами указательному столбу, и тот заметно накренился. Она хоть и не так сильна, как ваш покорный слуга, но все же способна вмазать, да еще как... особенно когда взбешена.
— Вот это-то и мучает меня, — прорычала она. — Если она думает, будто ей вот так, в вихре вальса, удастся опутать Скива... то сделает она это только через мой труп. Я не привыкла питаться объедками с барского стола. Скажу одно — ей придется пересмотреть свои намерения!
Я направил на нее свой долгий невинный взгляд.
— Вот это да, сестричка! — воскликнул я. — Ты, кажется, ревнуешь. Я и не представлял, что ты сама имеешь какие-то романтические виды на Скива.
Это чуть замедлило ее шаг.
— Ну, на самом-то деле нет. Просто суть в том... черт возьми, Корреш, мы вырастили Скива и сделали его тем, кем он стал сегодня. Не сомневаюсь, он может найти подругу и получше, чем какая-то штучка из Синдиката.
— А кем именно он стал? Хм-м-м?
Тананда бросила на меня недоумевающий взгляд:
— Не уверена, что поспеваю за твоей мыслью, братец.
— Посмотри как следует на результат наших совместных усилий. Скив сейчас один из самых популярных магов-биз-несменов на Базаре. Кого же он должен, по-твоему, выбрать себе в спутницы. Машу? Посудомойку? А может, одну из лоточниц или мошенниц?
— Ну нет.
Я сам теперь разошелся. Мы с Танандой редко говорили серьезно, и когда это случалось, то обычно она обвиняла меня в неблагоразумии. На этот раз я не собирался дать ей спуску.
— Конечно же, Скив начинает привлекать внимание кое-каких весьма энергичных охотниц за мужьями. Нравится нам это или нет, но мальчик взрослеет, и не считаться с этим нельзя. Скажи откровенно, сестричка, если бы ты сегодня встретилась с ним впервые, а не после стольких лет знакомства, разве сама не сочла бы его лакомым кусочком?
— Он все равно несколько молод для меня, но я понимаю твой довод... и не собираюсь вешаться нашею каждому встречному-поперечному.
— С каких это пор? — осведомился я, но очень тихо.
Тананда бросила на меня суровый взгляд, и я подумал, что она меня услышала.
— Ты меня удивляешь, — нахмурилась она, — можно подумать, ты за союз Скива с Банни.
— С ней или кем-то вроде нее. Будем смотреть правде в глаза, сестричка, при его нынешнем образе жизни малыш вряд ли свяжется е какой-нибудь милой, вежливой, верной, но заурядной девушкой... а если все же такое случится, мы сами вмиг слопаем ее с потрохами.
Шаг Тананды замедлился, она почти остановилась.
— Ты имеешь в виду, что пребывание в нашем обществе губит его личную жизнь? Ты это пытаешься сказать?
Мне захотелось взять ее за плечи и потрясти, но даже самые мягкие мои встряхивания могут оказаться впечатляющими, а я не хотел, чтобы меня арестовали за хулиганство.
Вместо этого я просто повернулся к ней с самым строгим выражением лица.
— Слушай, давай обойдемся без сантиментов. Я хочу сказать, что Скив привык к крутому обществу и поэтому уютно с ним будет только прекрасной даме не робкого десятка. И наоборот, с кем-нибудь вроде той же Луанны он будет несчастлив.