Или как насчет «змейборда» — скейтборда, который «реален», связан с животными и словами «дурацкий» и «змея»? Товар для 9–12-летних мальчиков и продаваться он будет в форме наборов «сделай сам». «Реальным» фактором будут колеса, доска и другие детали, которые можно соединять различными способами. «Змейбордам» можно придать форму и характер разных видов змей. Будут наборы «Питон», «Гадюка» и так далее. «Дурацкости» можно добиться за счет таких «фишек», как «косые колеса», «глючные глаза» и «ядовитые языки»; они должны продаваться отдельно. А что, если «змей-борд» действительно будет плеваться «ядом», когда нажимают на ножную педаль?
А что вы скажете про конструктор, который проявляет эмоции и связан с защитой окружающей среды и словом «хитрый»? Это было бы что-то вроде «Меккано»[46] (конструктор, при воспоминании о котором у креаторов, инженеров и архитекторов глаза слегка туманятся: в детстве все собирали из него модели, но, к сожалению, он снят с производства). Этот «хитрый» конструктор становится «счастливым» или «печальным» в зависимости от того, что из него строят. Скажем, стена без окон будет «печальной» — может, так? Или, допустим, сам строительный материал будет печалиться, если собрать что-то вредное для окружающей среды? Не уверена, что это осуществимо, — слишком уж попахивает ИИ, — и вообще, это какое-то наглядное пособие получается. И все же конструктор с «хитрыми» фишками можно продать — девчонкам уж точно. Я добавляю «случайное» слово «эльфы» и следующие пятнадцать минут сочиняю конструктор, из которого девчонки могли бы строить миниатюрные жилища эльфов, магазины и, в теории, целые города. А потом ставить эти города на лужайке в саду. Как птичьи кормушки — только для волшебных существ! Тут я ловлю себя на том, что думаю: «Как вы поймете, приходили к вам в гости волшебные существа или нет?» Все, финиш: я сдаюсь и принимаюсь механически черкать в блокноте.
Мой мозг реально, физически болит. Однако выключить его я не могу. Посмотрев на свои почеркушки — пару-другую кубиков и большую спираль — я вдруг придумываю трехмерное «го». Так что теперь у меня есть таинственная настольная игра, которая является «большой», «умной» и «сложной». Эта матрица просто впечаталась в мозг. Ну как прикажете играть в трехмерное «го»? Вы по-прежнему должны будете класть камни в точки пересечения линий, но для того, чтобы окружить камень соперника, придется занять не четыре пересечения, как на плоскости, а целых шесть. Мои почеркушки лезут друг на друга; я даже не уверена, шесть ли соседних точек будет у каждого пересечения. Вот что называется реально затрахать себе мозги.
Справа от меня Дэн яростно строчит, как будто сдает самый важный экзамен в жизни. Эстер слева мечтательно смотрит в окно.
— Итак, — говорит Нед. — Сколько идей для нового товара вам удалось сгенерировать?
Он смотрит на каждого из нас, и мы поочередно произносим вслух числа, которые он записывает на белой пластиковой доске. У Грейс родилось четыре идеи, у Ричарда — семь. По ходу дела я узнаю еще несколько имен. Крупного парнягу в татушках зовут Фрэнк, бежеволосую спутницу Бена — Хлои, а девушку с розовыми хвостиками — Митци. Наконец у имени Хиро (которое в субботу вечером называл Мак) появляется хозяин — тощий японец с короткой черной стрижкой. Они сгенерировали по шесть идей каждый.