Зря строили, что ли?!
Сидя на полу – за перевёрнутым праздничным столом, среди валяющихся тарелок с салатами и прочей закуси, сам в них - да в крови, с головы до ног перепачканный, я оглядываю окружающую обстановку…
МАТЬ, ТВОЮ!!!
На сцене – неподалёку от окна, действительно, лежит картинно раскинув руки и ноги Аниськин… Никита Михайлович… Напрочь вылетела из памяти его настоящая фамилия. Царство ему Небесное… Его фуражка была далеко-далеко от туловища, а головы – вообще не было! А, то буро-красное, чем была забрызгана сцена - были, по ходу, его мозги…
Рядом с ним, в разнообразных позах, возлегало ещё два трупа омоновцев – один из них капитан, старший над ними… Тоже, скажем так - не в лучшем состоянии!
Меня тут же вытошнило, хотя раньше я отличался завидной крепостью желудка!
Проблевавшись до желудочного сока, я спросил у Тени и Стрелка, оказавшегося рядом:
- Где наши? Где Спец?
- Там, возле окна… Там само безопасно…
- Ну, тогда поползли туда… Все живы?
- Из наших все… Спец, после смерти Михалыча и старшого над омоновцами, взял командование всеми ментами на себя…
- Ну, молодец! …Слушаются?
- А куда они денутся! Других командиров, почему-то не оказалось…
Мы поползли на четвереньках огибая столы, распихивая стулья, целые и битые тарелки и, вазы - в которых когда-то стояли цветы и, сами цветы - траурно возлежащих на полу и, поскальзываясь на рассыпанных жирных остатках изысканных яств… Воняло разлитой водкой и вином из разбитых или целых, но опрокинутых на пол рюмок и бутылок… Перебивало, даже горелую керосиновую вонь из дворика!
Хватало и, битого стекла на полу, об которое я немного порезал левую руку, а наступив коленном на валяющуюся ложку, я от боли чуть не взвыл…
Обогнув три трупа под останками хрустальной люстры, я среди них опознал лишь Олигарха – владельца местной барахолки и сети коммерческих киосков. Всё залито кровью и засыпано хрустальными осколками…
Количество «цивильного» народа в пресс-конференц-зале, очень сильно сократилось – раза в три, за время моего отсутствия. Может, просто не вижу, но куда остальные подевались – без понятия.
Так, хорошо… Относительно хорошо: трое из пяти химиков здесь и… Твою, мать – Крестный с Беней и, все – иже с ними! Вот кого, ничто не берёт! Кому, всё нипочём…
Слава Богу, мой друг Барыга, жив! Как раз мимо него проползаю. Я его, вообще-то, хотел уже давно «отправить», но… Впрочем, про это я уже рассказывал. Так… Первым делом надо его… Или, нет?
- Андрей, ты как? В порядке?
- Если честно, «порядка» бывало и, побольше…
Ну, вроде бы – ничего… Улыбается!
- Ладно, держись… Скоро – «туда»!
- Держусь – что ещё остаётся делать?!
…Так, как? Перебросить его немедленно или подождать и, вместе с ним в самом конце? Самым последним?…Что делать, то?! Не ошибиться бы, итак – очень много совершенно ошибок…
Пока я терзался сомнениями насчёт Барыги, мы подползли вплотную к среднему – самому большому окну, смотрящему в сторону недосягаемого теперь Солнечногорска. Интересно, что расскажут в новостях по СМИ и, что подумают про меня горожане? Наверное, ничего хорошего… «А, какой грандиозный срач будет в Инете!»,- почему то, в голову приходят, только самые дурацкие мысли.
Под окном сидели или лежали Спец, со всей нашей компанией и, с ними с десяток омоновцев и просто ментов в форме и штатском. Следаки да дознаватели, может быть – эксперты… Все остальные мои гости – кто, где. Кто, вместе с моими и ментами под стеночкой восседает, кто посреди пресс-конференц-зала на полу возлегает, спрятавшись за перевёрнутыми столиками или под ними – не перевёрнутыми…
Спец и Борода были вооружены ментовскими «АКСУ-74», Бес поигрывал двумя «ТТэшниками», которые он крутил меж пальцев, как фокусник… Блин, знал бы расклад, принёс бы из гаража сюда все оставшиеся стволы… Три раза «блин»: а, если их найдёт Хорь?! Надо быстрее отсюда – туда…
Да… Очень жаль покойного Михайловича - путь земля ему будет пухом… Хороший человек был!
Эх… Надо было мне, дураку, сразу валить отсюда - «с концами» после его предупреждения! А, сейчас…
Что же, я наделал, что же я натворил…
- Какого чёрта ты сюда припёрся, Шеф?!- Спец, волком набросился на меня и, потом отвязался на Тень,- ты, какого хрена его сюда привёл?!
Однако, кроме ругани нас, у него было другое занятие - в руках он держал рацию Аниськина, периодически в неё повторяя:
- Семёнов, Семёнов! Как слышишь, приём!
- …орошо,- наконец, зашипело из неё,- …я остался один! …аши – ВСЕ!!! …МРАЗИ!!! В бункере… Шшшш…