Поэтому площадь полигона была излишне огромна для компактной Японии. Но даже так можно было заметить одинокого человека. Сегодня небо было облачным, что облегчило бы работу борцам. Тренироваться под палящим солнцем — удел мазохистов. Это обычные люди могут радоваться теплу или жаре, а те, кто занимался тяжёлой работой, понимали, что облака — их лучшие друзья.
Василий вдалеке взмахивает мечом и бьёт в землю. Облака, ещё секунду назад целые, разрезались пополам, как в какой-то библейской истории. С одной лишь поправкой, что вместо воды была, по сути, её другая форма.
Борцы медленно приближались к русскому, но остановились, когда земля начала дрожать. А Василий не ограничился одним ударом и продолжил. Взмах. Удар. Ещё удар. Взмахи меча не прекращались ни на мгновение. И это заставило напрячься не только бойцов, но и директора Аоки.
— Все в полную боевую готовность, — отдал приказ Арата и быстро показал нужный жест Дай-сенсею.
Борцы перегруппировались и начали продвигаться в сторону Василия, который просто проводил один и тот же вертикальный удар в землю. В этой атаке не было ничего сложного, если бы не сила, с которой она проходила.
Изаму придвинулся к Хиро и прошептал тому на ухо:
— Что это за сила? Он вообще человек? Может, это фокус такой?
Хиро качнул головой. Он-то понимал, что это никакие не фокусы.
Другие бойцы шептались о том же, подобравшись к Василию достаточно близко. Директор дал команду остановиться, все тут же исполнили её.
Василий же, удовлетворённо глядя на дело своих рук, развернулся и через пыль пошёл в сторону замерших борцов. В отличие от своего обычного вида, сейчас русский был облачён в свою полную экипировку. И от внезапно появившегося ветра его плащ начал развиваться, добавляя излишней пафосности к его появлению.
Меч Василий держал в свободно в руке, не став убирать его за спину. По мере того, как Богатырёв шёл к отряду директора Аоки, лицо всё сильнее менялось с настороженного на недоуменное.
Все напряглись, а вот у Василий одаривал всё вокруг широкой улыбкой. Он смог попробовать меч наставника в деле, и это его сильно радовало. Будто бы он получил лучший подарок за всю его жизнь. И по сути, можно было сказать что так оно и было. Лучшего меча подобного формата не сыскать. Мало кто любил габаритные мечи. Чаще всего их считали неудобными и даже бесполезными.
— Это что? Тот меч? — удивился директором Аоки. — Что за… Не может быть…
Реакция директора была в точности такой же, как и у президента Куроки. И на подобное можно было рассчитывать у тех, кто был лично знаком с предыдущим владельцем меча. Все они понимали, что то оружие могло принадлежать лишь одному человеку. И увидеть его у другого было почти нереально. Ведь можно было сказать, что это был именной меч. А такие умирали вместе с хозяевами.
Хиро, стоявший ближе всех к директору Аоки, не понимал, что такого произошло, раз директор показал так много эмоций. И любопытство взяло верх быстрее, чем он успел проконтролировать.
— А что в этом мече такого? — спросил Хиро, чем заработал взгляд от их сенсея. Дай-сэмпай ещё выговорит им по поводу субординации. Нужно же понимать, кому и когда ты что говоришь.
Василий улыбнулся и без лишних слов кинул в сторону Хиро меч. Борец не ожидал такого, но реакция сделала всё за него. Двумя руками он нацелился на рукоять меча, но никак не ожидал того, что произойдёт дальше.
Хиро прибило к земле под тяжестью меча. Он не пострадал, спасла реакция, но его друг Ичиго сразу же отреагировал, пытаясь вызволить борца из плена меча. У того ничего не вышло. Меч будто бы весил несколько тонн и не сдвинулся ни на один сантиметр. К Ичиго присоединился и Изаму, но даже вдвоём они не смогли вызволить Хиро. Сейчас боец Нагато выглядел как большая черепаха, которая упала на спину и не могла самостоятельно перевернуться.
Но в конце концов Хиро смог подняться и кое-как удержал его двумя руками, не то чтобы поднять оружие с такой же лёгкостью, с какой его доставал Василий. А он ещё его и кинул. А если вспомнить к тому и удары, которые Богатырёв проводил, то становилось непонятно, какой силой обладал этот человек.
После этого каждый попытался поднять меч, но все останавливались на том, чтобы просто удержать его в вертикальном положении. Директор и до этого прятавшийся и молчаливый Син самыми последними смогли поднять двумя руками меч Василия и даже поработать им.
Русский смотрел на всё с лёгкой улыбкой, как будто дети развлекались со взрослыми игрушками. Ему было забавно наблюдать, как ни у кого не хватало сил, чтобы просто взмахнуть его новым достоянием. Но Вася оценил, как Хиро смог подняться с мечом, что вряд ли удалось бы остальным.
— Ну что, я размялся, — когда все вдоволь наигрались с мечом, Вася забрал его и посмотрела на директора Аоки. — Может, спарринг?
Арата успел отойти от шока и вернул себе свое привычное самообладание. Но всё ещё где-то в глубине души он был в недоумении и в то же время в огромной радости, что вновь смог подержать этот меч. Почти ничего не поменялось за то время, которое он его не видел. Аоки по-прежнему не мог даже поднять оружие самостоятельно. И вдвойне удивился, когда сыну бывшего президента это спокойно удалось. Поразительный человек.
— Вынужден отказаться, — отмел предложение Василия директор Аоки. — У нас сегодня тактика, так что как-нибудь в другой раз.
Василий не стал настаиваться, что ему отказали в спарринге. Он ещё раз обернулся на место своих тренировок и загадочно ухмыльнулся.
— Тогда вам же лучше, тут замечательный ландшафт, — больше Василий не стал ничего добавлять и просто ушёл, оставив недоумённых борцов одних.
Аоки пытался понять, что скрывалось за этой фразой. Не припоминал он, чтобы полигон представлял из себя замечательный ландшафт. Единственное объяснение он мог найти, лишь посмотрев на место тренировок. Закрадывалось смутное подозрение, что там был какой-то сюрприз, который оставил Василий.
Директор отдал приказ, и вместе с командой они поднялись на пригорок. Вот теперь он до конца понял смысл фразы, которую в конце разговора бросил Василий. Вместо привычного поля перед ними предстала огромная расщелина.
— Что это такое? Что тут произошло? — шептались борцы, глядя на новую деталь полигона. — Это же не мог сделать русский?
А вот директор Аоки был совершенно другого мнения и тихо прошептал:
— Я знал только одного человека, который мог так же…
Глава 6
Головокружительный день
— Хиро тот ещё бабник! — каркнула ворона. Я округлил глаза.
Сегодня с утра я слушал доклад госпожи Гадины, которая собирала сплетни с района. Успел узнать про всех наших соседей, знакомых и незнакомых. Никогда не угадаешь, что тебе может пригодиться. Так что слушать поток информации я приноровился и отделял зерна от плевел. Всё важное откладывал в нужные ячейки в своих мыслях. Почти что внутренняя библиотека, где хранилась важная информация.
И вот мы дошли до нашего знакомого. И от слов вороны я был в шоке. Что за…? Наш борец-желток?
— Хиро? — уточнил я у вороны.
— Да-да, — кивнула Гадина. — Проходу от него нет ни у кого, — в этот момент ворона уже превратилась в типичную бабку у подъезда, продолжая экспрессивно рассказывать. — Вчера шлялся с Айко! Позавчера с Мию… А сегодня я услышала от их соседа, что Кирю беременная от него ходит! От этого потаскуна!
Повисло молчание. Я не знал, что сказать. В голове не укладывалось то, что рассказала ворона. Мир перевернулся. Наша картошка и такое! За спиной Маи и моего вездесущего ока. Как он вообще умудрился? У него время свободное есть?
— Думаю, надо его кастрировать! Жаль, не сделали этого раньше… — взмахнула крыльями госпожа Гадина. Негодование лилось из всех щелей. — И жрёт за троих! Ему всё говядины да деликатесы подавай и прочего мясу, гаду эдакому! Кобель!
Я всё же собрал свои мысли воедино. Сначала вырвалось какое-то нечленораздельное мычание, а потом спросил:
— Так к кому он ходит? К Айко или Мию? — уточнил, чтобы понять, какой суд будет над Хиро. Гуманный или по старым законам.