Но в итоге мы собрались. Отец уже ушел на работу. Правда, со слезами на глазах. Не хотел пропустить мой первый день в детском саду, но в компании было какое-то важное собрание с утра, и он не смог отпроситься. Но мама обещала меня пофоткать и всё Тецу рассказать. Не скажу, что она его сильно утешила, но как уж есть.
Когда мы уже должны были выходить, мама вдруг остановилась и положила мой портфель на пол. И что она забыла?
— Рю, погоди! — гожу-гожу… — Я купила тебе новую игрушку!
А вот тут я немного напрягся и прижал к себе своего игрушечного кайдзю, которого решил взять, чтобы не отличаться от всех детей.
Мама убежала к ним с отцом комнату. Что-то зашумело, а потом она вернулась, неся в руках… Кролика! О нет! Я даже своего кайдзю уронил!
— Рю, смотри, какой хорошенький. Как ты любишь! — она вручила мне в руки кролика.
Мама, мне они не нравятся! Я их не люблю!
А Рика тем временем хитро на меня смотрела и улыбалась. Знала она о моей нелюбви к ушастым, но всё равно вручила мне игрушку!
— Тебе нравится? — коварно спросила она.
— Да, мама! Спасибо! — сказал я смиренно и поцеловал её в подставленную щеку.
Ну не буду же я устраивать скандал на ровном месте. Потерплю этих кроликов… Опять.
Кайдзю мама оставила на тумбочке в прихожей, и мы пошли в садик. Сжимал я кролика за шею, думая, как придушиваю его в этот момент.
Погода действительно стояла хорошая. И радовала меня не она сама, а то, что многие насекомые уже летали везде и всюду и могли служить мне шпионами. Всё-таки зимой очень неудобно, потому что нет никакой живности. А тут целое раздолье для меня. Смотрю на всё с практичной стороны.
Пришли мы к садику. Это было достаточно большое здание в сравнению с любым другим в Японии. В самой стране чаще всего существовало два выбора детских садов — хоикуэн и ётиэн. И были они разными по своей структуре.
Если первый принимал детей с трёх месяцев, то второй лишь с трёх лет, как и садик в «Аэда». В хоикуэн можно было поступить лишь в том случае, если оба родителя работали больше четырех часов в сутки. И оплата за него варьировалась в зависимости от дохода родителей.
В ётиэн, который был по сути центром подготовки к школе, принимали в том случае, если мама малыша не работала. В ётиэне занимались учёбой и подготовкой к школьному образованию. И оба типа заведений были платными. Дети в Японии вообще дорогое удовольствие. И часто многие семьи вообще их не заводили.
Поэтому мои родители были очень рады моим способностям, потому что корпорация «Аэда» не брала никакой платы за детский сад. Он был бесплатным, но условие было. Одно единственное. Чтобы у детей были способности. И я подходил под этот параметр. Хах, ещё бы.
Но и мои друзья, которые уже стояли у входа, подходили под них. Так что ждут нас занимательные времена в детском саду. В садике при «Аэда» уделяли внимание не только учёбе, но и способностям, пытаясь либо найти их, либо развить. Хотя очень редко бывало такое, чтобы у детей уже были открывшиеся способности к трём годам. Ни у Мисаки, ни у Тацуки с Коем они ещё не проявились. Думаю, что и у вредной Хинаты не было даже намёка. Но они будут. Вопрос лишь в том, какие.
Мамы уже приветствовали друг друга, как и я своих друзей. Мисаки немного побаивалась идти в детский сад, пусть уже и была тут. Кой, наоборот, горел желанием исследовать это место. Тацуки… ел банан. Ничего нового.
Когда мамы наговорились, мы все зашли внутрь. Нас встретила улыбчивая женщина. Ей было около сорока лет. Одета в белую футболку с длинным рукавом, удобные брюки серого цвета и фартук, как и у всех воспитателей детского сада. Мы уже успели снять свою обувь при входе, и нас ещё раз повели на экскурсию. В этот раз всех. Даже детей. Конечно, после долгих раскланиваний друг с другом.
Друзья крутили головой, путаясь в таком количестве помещений, я же чуть ли не зевал. Это здание я видел ещё на чертежах, хотя признаюсь, интересно взглянуть на него изнутри, уже готовое. С такого ракурса я его не помнил, да и когда было открытие, не особо запомнил. Всё же мысли раньше были немного другими. А тут очень даже мило, как оказалось. И все кланялись. Дети даже начали подражать другим работникам садика.
Когда нас привели в раздевалку нашей группы «Клубничек», то показали шкафчики. Воспитательница сразу же указала мне на мой, выделив этим.
— Рю-кун, смотри, этот шкафчик будет твоим. Видишь, тут такой же милый кролик, как и у тебя, — указала женщина на наклейку кролика.
И тут кролики! Р-р-р! Везде они!
Я немного разозлился, но не сильно, однако воспитательница смогла это почувствовать. Она неловко посмотрела на маму и предложила:
— Если тебе не нравится, то выбери другой. Вы сегодня первые, так что выбор за тобой, — сказала она.
Вот оно что. У неё была лёгкая способность к эмпатии. Вот она и почувствовала моё раздражение по поводу кроликов. Удобненько.
Вообще в садике «Аэда» был и такой момент, что все воспитатели имели способности. Они помогали им в взаимодействии с детьми. Всё же сложно учить тех, кто не понимает своих способностей, если у тебя их нет. Да и если, например, ребёнок имел способность к огню и внезапно загорится в первый раз, то сложно будет простому человеку с ним справится. Так что у каждого воспитателя была разная направленность, и в случае чего они могли справиться с любой катастрофой. Не с кайдзю, но для работы с детьми в самый раз.
— Люблю кроликов, — всё же выдавил я из себя и занял предложенный шкафчик. Мама посмеялась на это. А воспитательница неловко улыбнулась, явно чувствуя то, что я не очень-то и был доволен. Но она ушла, сказав нам пока разбирать вещи и посмотрев в телефон. Видимо, пришли новые дети и родители.
Когда мы оставляли вещи, в раздевалку вошли новые дети. И один родитель. Я удивился, когда увидел двух близняшек. Как и мои друзья.
Кой развернулся к двум девочкам и открыл рот. Они были одинаковыми не только на лицо, но и на одежду: курточки, платья, носочки. Кой завис и рассматривал их, пока не повернулся к своей маме и не спросил подозрительно:
— Мама, а где мой такой мальчик?
Мама Коя растерялась, пока все начали смеяться. Взрослые веселились. Дети же не поняли. Думаю, что мама Коя не рассказывала ему, что бывают близнецы, потому что для Японии это редкое явление. Но тут произошёл первый в его жизни ликбез. Все дети пристушивались, а я увидел, как обе девочки смотрели на меня с интересом. Я им понравился?
Когда ликбез закончился, то внутрь пришли уже знакомые нам лица. Госпожу Аоки и Хинату привела наша воспитательница. И стоило Сейко увидеть нас, то её лицо скривилось, и она зло пробормотала:
— Их всё-таки взяли, — сказала она и гордо подняла голову. — Можно ли перевести нас в другую группу?
Я даже рот открыл от её наглости. Она реально думает, что может делать, что хочет? Будто на светском вечере тут. Воспитательница Хаямэ, как она представилась, растерялась. Судя по всему, такого ещё ни разу не было, чтобы попросили поменять группу.
— Прошу прощения, госпожа Аоки, но это невозможно, — сказала воспитательница.
Все остальные были в шоке. Даже дети. Но мои друзья-то понятно. Помнили её поведение и Хинаты в больнице. Но даже близняшки и их мама были в шоке.
— Тогда мне нужно идти, у меня планы. Думаю, вы сами справитесь с Хинатой. Дочь, я ушла, не хочу находиться рядом с этой бедностью. Вдруг придётся мыть руки, — сказала Сейко и ушла, а Хината надула губы и не знала, что и делать.
Думаю, что даже она не ожидала такого от своей мамы. Да и все тоже. Воспитательница тут же села на корточки, как и моя мама, которая была к ней ближе всего.
— Хината, не плачь, — сказала Рика вдруг сочувственно. Хотя, я понимал маму. И тоже утешил бы Хинату.
Какая мать бросает своего ребёнка в незнакомом месте в первый день? Думаю, что об этом точно сообщат директору Аоки, и Сейко больше так поступать не будет, ну а пока…
Глава 2
Что с фанатами?
Не скажу, что первый день был каким-то сложным или загруженным. Мамы ушли, когда нас забрали две воспитательницы в общую игровую комнату. Воспитательница Хаяме старалась держаться Хинаты, у которой глаза были на мокром месте, а ещё была её коллега, Шизука, которая привела близняшек.