Теперь у Мередит было все необходимое для операции. За рулем мустанга она гнала к Четверке, что на юге Санто-Доминго. Солнце уже село, и скоро окончательно смеркнется. Как раз останется только немного времени обговорить детали, и дальше сразу двигать к Посмертию. Она позвонила Крепаковски:
— Джимми, твои люди на месте?
— Да, тебя ждем.
— Спускайтесь вниз, поможете тачку разгрузить. Я с гостинцами.
На стоянке Четверки Джеймс Крепаковски с пятью приятелями уже дожидались ее рядом с коричневым фургоном. По виду этих людей сразу была видна их принадлежность к банде «Шестая улица».
Шестая улица, косматые-лохматые ветераны войн, которым некуда податься. Плохие менты, отправленные в отставку за то, что превысили полномочия, или бывшие работники корпоративных СБ, которые не нашли, куда пристроиться. У них вроде как есть некий кодекс чести, собственные представлениях о законах и правосудии, которое они вершат на улицах. Обеспечивают «порядок», потому что копы не могут его обеспечить. А по существу — обыкновенная банда, потому что зарабатывают они тем же, чем все остальные бандиты: крышуют малый бизнес, возят контрабандой оружие, угоняют тачки.
Но у Милитеха есть точки соприкосновения и взаимопонимания с этими ребятами. Они не отказывались поработать за вознаграждение, и были полезны в тех операциях, на которых нельзя или не выгодно было использовать штатные силы корпорации.
Шестая улица имела свой особый стиль: военные шмотки, разгрузки, броники, тактикульные панамки и ковбойские шляпы. Все обязательно в патчах с американским флагом. Эти пятеро были одеты именно так. Джеймс на их фоне в своем тренче смотрелся даже как-то скучно. Он, к тому же, был еще и трезвым.
— Привет, мальчики, — сказала она, выйдя из машины и закурив. — Налетайте, в багажнике сладости.
— А ты реально Стаут из Милитеха? — спросил тот, что носил ковбойскую шляпу.
— Да, и ты об этом не болтай, понятно?
Они перегрузили все вещички из мустанга в фургон и сами залезли в него, закрыв за собой двери.
— Разбирайте стволы, магазины, заряжайте нелетальные. Стрельбы по плану у меня не предвидится, но хрен его знает, как пойдет. Я не хочу, чтобы вы эту Бестию там грешным делом завалили.
Бандиты без лишних разговоров расхватали штурмовые винтовки, принялись снаряжать магазины патронами из цинков. Снаряжали резво, умело, не как духи. Видно, что пушку в руках держат не в первый раз. Джеймс тоже не отставал, при этом еще и дымил сигаретой.
— Без стрельбы, значит? — сказал он, — и как ты собираешься это провернуть?
— Вот этой штукой.
Она открыла кейс с зеленой маркировкой. На нем стоял знак череп с костями — химическое угроза.
— Это МХ-1, отборная химка, всегда хотела попробовать. Газком их траванем. Вот эта штука, «Болт», доставит боеприпас в вентиляцию. Они там все полягут за считанные секунды. Мы сразу быстро зайдем, вколем ей противоядие, и заберем ее.
Мередит говорила об МХ-1 с нежностью, даже с любовью, и с улыбкой маньяка на лице. Она вынула из кейса продолговатый металлический боеприпас, подбросила в ладони.
Бандиты продолжали молча снаряжать магазины. Джеймс тоже, но поднял на нее взгляд.
— Надеюсь, ты шутишь.
— Почему?
— Почему?! Это клуб, напарница, ночь. Там будет двести человек народу.
— И что? Тебе их жалко что ли? Мне нет. Чего их жалеть? Это безмозглая масса, скот. Много пользы от этих бомжей, которые приходят туда чтобы нализаться кислоты, накуриться и дрыгать копытами? Просто в этот раз их накроет посильнее, смекаешь? О да, я их накурю по-королевски.
— Я не собираюсь становиться террористом.
— Джимми, я тоже не собиралась всей этой хуйней заниматься, только миру похуй на мои желания. Я хотела стать южной красавицей, а не вот это все, но стою, как видишь, раком.
[Южная красавица (southern belle) — устоявшийся в американской культуре художественный образ обеспеченной и незамужней девушки. Скарлетт О’Хара — самая известная южная красавица.]
Джеймс бросил взгляд в сторону своих бойцов, те пожали плечами: нам похуй.
Мередит рассмеялась и дернула Джеймса за рукав.
— Че, попался? Я пошутила. МХ-1 это нелеталка, галлюциногенный газ. Народ просто приход словит и все. Бестии мы вколем антидот и допросим. А ты думал, я совсем больная?
Около одиннадцати часов вечера фургон уже стоял на стоянке у Посмертия. План был таков: Джеймс зайдет и проверит, на месте ли Бестия. И если да, то Мередит приведет в действие боеприпас с МХ-1, который установит в вентиляцию с помощью «Болта». Она следовала за ним по пятам, бежала как собачка. Проблематично будет двигаться в зале, полном народа, но на этот случай «Болт» умел бегать по стенам и потолку.
— Джимми, я на месте. Готова шарахнуть. У тебя как, нашел ее?
— Она здесь.
— Поехали.
Мередит активировала боеприпас. Десять секунд, не больше. И вперед.
— Пошли, пошли, пошли!
Бандиты повалили из фургона и с места расстреляли нелетальными двух охранников у входа. Парализующие патроны, ничего серьезного: поваляются час — другой, и оклемаются. Мередит шла за спинами бандитов, тоже держа в руках готовый к стрельбе пистолет-пулемет.
— Чисто. Чисто.
Водя стволами винтовок, бойцы спускались вниз по ступеням, проверяя каждую дверь.
Внутри, в основном помещении клуба, светил дурной неон и гремел пошлый говнарский рок прямиком из 20-х годов, «Самурай», кажется. А весь пол был устлан извивающейся людской массой. Они испытывали сильнейшие галлюцинации, бредили, мычали, беспорядочно шевелились. Этот вечер войдет в историю клуба как самая кислотная тусовка за все время его существования.
Но откисли не все. Джеймс (понятно, почему), и еще несколько мужчин и женщин, избежали воздействия газа. Вероятно, прокаченные наемники, имевшие мощные фильтры ядов. Они потрясенно озирались, держа в руках оружие, еще не до конца врубились, что произошло.
— В желтом, — сказал Джеймс.
Мередит тут же вычленила из уцелевших женщин ту, что носила желтый джемпер с декольте. Бойцы, проделав то же самое, тут же открыли огонь по всем остальным, за пару мгновений всех положив.
— Не двигаться! — заорала ей Мередит, направляя ствол в нее. Но в этот миг из дальней части помещения, из-за барной стойки по ним открыли огонь. Брызнули искры рикошетов, полетело стеклянное крошево, из разбитых торговых автоматов посыпались банки с пойлом.
Все залегли — противник уж точно не был так милосерден, как они, и стрелял боевыми. Бестия решила, что это — превосходный момент покинуть вечеринку.
— Стой, сука! — заорала ей Мередит, но та, конечно, ее не послушала, и скрылась в дверях подсобки.
— Прикройте!
Наплевав на опасность, Мередит рванула за ней. Бойцы одновременно начали палить, подавляя засевшего стрелка огнем.
Мередит бежала по техническому коридору, который вел к подсобкам, гримеркам для стриптизерш, складам выпивки и другим полезным, но скрытым от глаз помещениям. Тут повсюду были железные двери, тянулись трубы с хладагентом для рефрижераторов. Эти помещения раньше были операционными для вскрытия, кабинетами патологоанатомов, или камерами для хранения трупов. Это был морг.
Дальше по коридору, в тусклом свете мелькнуло размытое желтое пятно. Бестия скрылась за углом. Мередит со всех ног бросилась следом. Ее туфли были хоть и на платформе, а не на каблуке, да еще и с умной подошвой, все равно оставались не самой удобной обувью для бега. Следовало подумать о том, что все обязательно пойдет не так, как задумывалось.
У самого угла она благоразумно остановилась. Она не слышала звука шагов. Выглянув ненадолго из-за угла, она едва не схлопотала пулю в лицо — Бестия ее подкараулила. Вслепую дав ответную очередь, Мередит пыталась сообразить, что теперь делать. Раз Бестия не бежала дальше, значит, бежать ей некуда, тупик.
К Мередит присоединился Джеймс с револьвером в руках. Она показала ему пальцем: не надо.
— Что не бежишь? — крикнула Мередит издевательским тоном. — Устала что ли? Запыхалась? Я тебя, бабуля, выследила по следу из песка. Из тебя, пожалуй, целый «Кавказ» высыпался, пока съебывала!