— Ух ты! Отдает очень сильно!
— Это дело привычки. Продолжай стрельбу, у тебя отлично получается.
Дэнни сделала еще три выстрела. Все они поразили цель в корпус.
— Попробуй попасть ему в голову. Не бойся промахнуться. Просто прицелься получше.
Дэнни выстрелила. Сигнала не последовало. Не попала — мишень осталась зеленой.
— Еще!
Она выстрелила снова. На этот раз пискнуло, мишень мигнула и обозначила место попадания: посередине лба.
— Ты отличный стрелок, тыковка, — Мередит потрепала ее по голове. — Давай теперь попробуем что-то посложнее. Тридцать метров.
Голограмма исчезла и появилась гораздо дальше. Тридцать метров — это только на словах кажется ерундой. Попасть в ростовую мишень из пистолета на таком расстоянии — это уже интересное испытание.
— Огонь!
Дэнни выстрелила пять раз, попала лишь однажды.
— Зря расстраиваешься. Это хороший результат. Ты поразила противника. Значит, ты жива. Теперь пятьдесят метров.
Голограмма появилась еще дальше, почти у самой стены. Это была дистанция, на которой уже крайне тяжело попасть по цели без прицельных приспособлений или боевых имплантов. А для пистолетов — предел дальности прицельной стрельбы. Все, что свыше этого расстояния, это уже пальба в молоко.
— На таком расстоянии промах — это обычное дело. Смелее.
Дэнни выпустила все оставшиеся патроны, попала лишь однажды.
— Ты попала в него. Он убит, а ты жива. В бою не важно, сколько раз ты промахнулась, если ты в итоге попала. Победителей не судят. Просто помни, что в настоящем бою противник не будет стоять столбом. Он тоже не хочет быть убитым. Он будет двигаться, либо попытается найти укрытие. Попробуем на тридцатке по подвижным мишеням.
Дэнни удалось поразить четыре из пятнадцати мишеней. Не так уж и плохо для пятнадцатилетней девочки, впервые взявшей в руки пистолет.
— Немного тренировок, и начнет получаться.
— Тетя! А покажи, как ты стреляешь!
— Я? — Мередит ухмыльнулась. — Смотри и учись.
Она достала пистолет-пулемет, сняла с предохранителя и перевела в режим одиночного огня. Встала в стойку и прицелилась.
Поползли мишени. Мередит принялась отщелкивать их. Выстрел — сигнал, означающий попадание. Выстрел — сигнал. Мишень исчезает — убита.
Она не попала только по одной мишени из пятнадцати.
— Черт!
— Вау! Классно стреляешь, тетя!
Мередит, отложив оружие, приобняла Дэнни и погладила по спине.
— Ты сможешь не хуже. Приходи и тренируйся, когда захочешь. Патронов я тебе подкину. Не забывай ухаживать за оружием. После стрельбы его нужно почистить и смазать, чтобы не подвело в бою. Ну все, беги, тебе же нужно подготовиться к путешествию.
Дэнни смотрела на нее своими влюбленными глазами.
— Тетя! Спасибо тебе огромное! Твой подарок просто супер! И ты сама такая классная!
Она закинула руки на шею Мередит, обняла ее и поцеловала.
Дэнни скоро должна была улетать — их классу по случаю выпуска была организована экскурсия на космическую станцию Хрустальный дворец. Они проведут там несколько дней, посмотрят космос, полетают в невесомости, развлечений там полно, найдут, чем заняться. Поэтому Мередит и решила не тянуть с подарком.
Проводив Дэнни в ангар воздушного транспорта на сороковом, Мередит распрощалась с племянницей и отправила ее домой на авике, а сама вернулась в свой кабинет.
Ближе к вечеру ей позвонил Крепаковски:
— У меня все готово. Если хочешь посетить нашего зека прямо сейчас, я все устрою.
— Наконец-то! Назначай встречу, я скоро.
— Буду ждать тебя около тюрьмы.
Завершив звонок, Мередит сразу же распорядилась подавать машину. Кэссиди сегодня была за рулем.
— Куда едем, маам?
— Сначала домой, надо переодеться. Все, конечно, все понимают, но будет лучше, если мы не будем всем своим видом кричать о том, что мы из Милитеха.
Через двадцать минут они были у дома Мередит.
— Мне сгонять к себе, маам, перекинуться в гражданское?
— Нет времени, поделюсь с тобой своими запасами. Пошли.
Мередит отвела Кэсс в спальню, открыла гардероб и принялась выбирать. Большая часть ее нарядов была черного цвета, но имелось и кое-что цветное. Как раз такая одежда и нужна была на этом деле — штатское, не указывающее явно на Милитех.
Кэссиди быстро разделась. На ее мускулистом теле осталось только спортивное нижнее белье — черные узкие трусы с широкой резинкой и небольшой топ, сильно обтягивающий грудь.
— Вот это подойдет, — Мередит достала из гардероба юбочный костюм насыщенного вишневого цвета c глубоким декольте. — Но с бельем как у тебя такое не носят.
Она достала еще одну вешалку с комплектом белья — черное кружево с легким эффектом полупрозрачности и с аппликациями на местах сосков и вагины.
— А это обязательно, маам?
— Я не позволю тебе так пойти, это ранит мои эстетические чувства. Давай, снимай трусы и лифак.
— Ой-ой-ой, вот, похоже, сейчас меня и трахнут, ежже, — пробубнила Кэсс себе под нос, стягивая нижнее белье.
— Было бы на это время! — ответила Мередит. — Давай скорее. Берцы тоже снимай, это будет вообще посмешище, если ты пойдешь в таком костюме и в этих говнодавах.
Через две минуты Кэссиди стояла на каблуках, одетая в вишневый костюм с короткой юбкой, примерно до середины бедра.
— Елы-палы, — Кэсс смотрела на себя в зеркало осоловелым взглядом. — Я вааще на себя не похожа, ежже. Вам запасной директор не нужен, маам?
— Косплеить директора — это не то же самое, что им быть.
Кэсс в самом деле выглядела бы как бизнес-леди, если бы не ее сконфуженное выражение лица.
Для себя Мередит выбрала белую брючную пару с туфлями. Когда все было готово, они сели в мустанг Мередит. После всех этих манипуляций было бы идиотизмом заявиться на встречу на служебной машине с большой надписью «МИЛИТЕХ» на обоих боках.
— Смотри не разбей мне тачку, — бросила Мередит с заднего сиденья.
Она могла бы съездить и сама, но потом подумала, что ей не помешает телохранитель. Гиена — опытный раннер. Тюремные системы, разумеется, не дают ему пользоваться своим оборудованием, но чем черт не шутит? Лучше иметь с собой собственного раннера, который будет приглядывать за обстановкой.
Солнце опускалось за Мегабашни, на Арройо ложилась громадная тень. Кэсс затормозила на стоянке городской тюрьмы Найт-Сити. Джеймс Крепаковски был уже тут, стоял и ждал у дверей, покуривая.
Мередит и Кэсс направились к нему. Сложно было не обратить внимания на то, какие метаморфозы претерпел детектив Крепаковски. Он явно помылся, лицо было гладко выбрито, будто он снова на службе. Он носил тренч с костюмом и галстуком, ботиночки блестели. В дополнение к образу он где-то раздобыл фетровую шляпу.
А еще он был трезвым. И не просто трезвым, а в самом деле просохшим.
Кожа была немного бледновата на месте сбритой бороды.
— Джимми, елки-палки, я тебя не узнаю. Ты сколько дней уже не бухал?
— Прилично, — он пожал плечами, будто говорил: «пустяк».
Похоже, расследование в самом деле вернуло его в колею.
— Здорова, детектив! — крякнула Кэссиди, приветствуя Крепаковски широченной улыбкой. — Ничоси ты приоделся, ежже. Костюмчик прикупил, да при галстуке! Тебе идет, чтоб меня.
— Могу сказать то же самое о тебе, водила. У вас что, дресс-код для телохранителей поменялся? Или у тебя день рождения?
— Неее, мусорок, это я для тебя так нарядилась, ежже.
— Ценю старания, но затея не стоила таких вложений. В этом плане впечатлить меня очень просто.
Мередит чуть нахмурившись, искоса, незаметно стрельнула взглядом сначала в детектива, потом в Кэсс.
Хм…
— Давай, рассказывай, Джимми, — бросила Мередит нетерпеливо, доставая сигареты и закуривая, — на что ты там договорился?
— Через одного парня я вышел на начальника смены, он оказался человеком понимающим, согласился оказать услугу. Беседа будет проходить в комнате для разговоров с адвокатами. То есть обстановка приватная, ни камер, ни прослушки. Он как раз сегодня заступает. Через несколько минут должен подъехать.