Мередит бродила по стоянке и немного нервно курила. Крепаковски же был совершенно спокоен, он стоял у стены и мирно покуривал. Они о чем-то негромко болтали с Кэсс.
Мередит снова бросила на них косой взгляд.
Может, я чего-то не знаю?
Начальник смены прикатил на черном Шевильоне 388, он был одет по форме — носил шерифскую шляпу, оливковую полицейскую рубашку с брюками, на груди рация и звезда.
— Джимми. Леди. Прошу вас.
На входе дежурный сверил у всех электронные документы. С удивлением глянул на Мередит, но смолчал.
Когда Кэсс велели сдать кейс со льдом, начальник смены сказал, что все нормально, и можно пропустить.
Он провел их по узким коридорам в комнату для встреч. Сказал, что скоро приведет заключенного. Кэсс активировала защитные программы.
Наконец двое сотрудников тюрьмы ввели заключенного и усадили за стол. Наручники с него сняли.
Мередит, сев напротив, цепким взглядом изучала его внешность. Часть ее ожиданий даже оправдалась. Чан Сю по прозвищу Гиена был сморчком-китаёзой, рост метр с фуражкой, словно шкет какой-то. Зато хромом он себя начинил с горкой. Череп был полностью хромированным, весь в разъемах для подключения оборудования. Вместо глаз у него стояли здоровенные вылупленные фасетки янтарного цвета, и это сразу вызывало ассоциации с каким-то летающим насекомым вроде мухи или стрекозы. Кроме того, было совершенно непонятно, куда он смотрит.
Оранжевая тюремная роба скрывала его доходное тело, но Мередит была уверена, он и там себе понаставил всяких разъемов, охладов и прочего раннерского железа. На шее у него висел ошейник — тюремное устройство, которое не дает воспользоваться никакими имплантами и скриптами кроме разрешенных.
— Чан Сю, — сказала Мередит, — или тебя лучше звать Гиена? Знаешь, кто я? Мередит Стаут. Давай побеседуем, возможно, придем к взаимной выгоде. У меня есть пара вопросов к тебе.
Гиена сидел молча, неподвижно. Не дождавшись реакции, Мередит продолжила:
— Говорят, ты за Черный заслон лазил. Это правда? Че молчишь?
— Сиська-масиська, — выдал Гиена гнусавым голоском, и его рот расплылся в ухмылке.
— Че?
— Сиська-масиська, — повторил Гиена. И будто бы пощупал хромированными пальцами в воздухе невидимую грудь.
— Эй, слышь, ты блядь! Ты тут, с нами? — Мередит пощелкала пальцами у него перед лицом. Но тот стоял на своем:
— Сиська-масиська.
Мередит недоуменно переглянулась с Джеймсом. Тот стоял рядом и морщил лоб, глядя на Гиену.
— Мне известно, что раннеры — люди ебанутые, — сказала Мередит. — Но этот, походу, последние остатки вменяемости где-то в сети обронил.
Она наклонилась через стол к Гиене:
— Эй, китаёза, еб твою мать! Есть кто у аппарата? Или все, совсем «четыреста четыре»?
— Сиська, — произнося по буквам, непреклонно прогнусавил Гиена, — масиська!
— Погоди-ка, — сказала она, — ты что, хочешь, чтобы я тебе сиськи показала?
— Сиська-сиська-масиська! — торжественно прогнусавил Гиена.
Мередит вскочила, грохнула руками по железному столу.
— Ты че, охуел что ли?!
— Си-и-иська, — скаля зубы, пропел Гиена.
Мередит прошла по комнате туда-сюда, закурила. Презрительно фыркнула.
— Нет, мне, конечно, такие предложения время от времени поступают. Но блядь! Чтобы с первых нот?..
Она рассерженно глянула в сторону Гиены.
— Тебя в жизни вообще что-то интересует, кроме сиськи-масиськи?
— Дирка, — уверенно сказал Гиена.
Мередит всплеснула руками:
— Долбоеб… Как же с тобой тяжело-то, а!
— Дирка в Терьном заслоне, — добавил он вдруг.
— Ага, — Мередит уселась обратно за стол, дымя сигаретой. — Значит, разговаривать ты все-таки умеешь. Давай побеседуем. Расскажи, что за дырка такая.
— Тебе нузьна дирка, — упрямо гнусавил Гиена, в усмешке показывая полную пасть золотых зубов, — мне нузьна сиська.
Мередит раздраженно вздохнула:
— Слушай сюда, урод. Я тебя из тюрьмы вытаскиваю, а ты, тварь неблагодарная, еще и торгуешься?
Но Гиена стоял на своем: сиська.
Мередит с надеждой посмотрела на Джеймса, но тот бессильно развел руками:
— Раннеры — народ своеобразный. Их часто мало беспокоит, в каких условиях их физическая оболочка. Они в сети живут. Мне кажется, ему и в тюряге нормально.
— Своеобразный — не то слово. «Поехавший» больше подходит. У него вместо речи одни копролалии!
Она повернулась назад к Гиене.
— Почему ты, блядь, такой озабоченный? Что с тобой не так?
Гиена молчал, продолжая сально ухмыляться.
Проклятье. Он мне нужен. И он это понимает. Он не отступит.
— Ладно, говнюк, твоя взяла. Но если вздумаешь меня наебать, сразу прощайся с жизнью. Понял?!
— Гиена не обманывает.
— Лучше бы так оно и было.
Мередит расстегнула жакет, потом блузку, и вывалила наружу обе свои сиськи в прозрачном черном бюстгальтере.
Она не стеснялась присутствия Джеймса — он уже видел ее целиком голой. Кэссиди и подавно. Вообще выказывать стеснение в этой ситуации означало только веселить Гиену. Мередит таким заниматься не собиралась.
— Ну что, доволен?
— Ы… — Гиена осклабился и пальцами показал опустить бюстгальтер.
— Ненасытный ты хуила, — бросила она ему с презрительной ухмылкой и вытащила груди из чашек.
— Халосий сиська. Больсой.
— Посмотрел?
Мередит заправила груди обратно в бюстгальтер и застегнулась.
— Я буду тебе слузить, Мередит Стаут. Гиена не кидает за сиську.
— Ты за Черный заслон пролезть сумеешь?
— Гиена знает, где дирка. Сетевой дозор не знает.
— Я уж надеюсь. Когда сделаю все документы, я сама за тобой приеду. И тогда будь готов сразу начать работать. А пока можешь подрочить на приятные воспоминания.
Когда вышли из здания тюрьмы на стоянку, Мередит остановилась покурить:
— Да уж, блядь. Всяких фриков ко мне так и магнитит. Сиська-масиська, блядь, — она рассмеялась, — это что вообще такое было? Что за конченый придурок?
Джеймс тоже ухмыльнулся, Кэссиди вовсе скалилась во все зубы.
— Ты, однако, тоже умеешь себя проявить, напарница. Я представить не мог, что ты пойдешь на его условия.
— Джимми, а что мне было делать?! Этот козел мне нужен для дела! Сама-то я за Черный заслон не полезу!
— Что ж, отваги тебе не занимать.
— Это точно, маам, ежже!
Мередит выстрелила в Кэссиди кровожадным взглядом:
— А ты че лыбишься?
Когда Мередит почти докурила и собиралась уже распрощаться с Джеймсом, ей вдруг позвонили.
Входящий вызов: Реджина Джонс.
Что могло случиться, Мередит совершенно не представляла.
— Реджина, что такое?
— Стаут, добрый вечер. У меня есть информация, которая может вас заинтересовать. Это о вашей сопернице, Александрии Даллас.
— Вот как? Хорошо, я слушаю.
— Сначала деньги, тридцать тысяч.
— Реджина, я тебя когда-нибудь наебывала? Судя по сумме, там что-то любопытное. Не переживай, все деньги будут у тебя в течение пары минут.
— Кто-то хочет убить Александрию.
— Кто-то, кто не является мной?
— Я хочу сказать, фиксер уже работает над заказом. Он нанял группу наемников. Если хотите знать, где она находится, с вас еще десятка.
— Проклятье, конечно, хочу!
— В Пасифике, на стадионе. Там сегодня проходит большая вечеринка, слет подпольных рок-групп и тусовочных банд. Половина Пасифики точно там соберется.
— Каких наемников наняли ее валить?
— Из банды Святых Лезвий. Сколько их будет — неизвестно. Я думаю, не больше трех — четырех человек.
— Понятно. Деньги будут через пару минут. Спасибо тебе, Реджина. Всегда сообщай мне такое.
— Приятно иметь дело. Удачи, Стаут.
Мередит соображала, что делать. В Пасифике не получится задействовать силы Милитеха. Корпоратов там ненавидят, стреляют по ним сразу же, как только завидят. Работать придется скрытно, в штатском.