У них выдалась жаркая ночка. Мередит сначала сомневалась, стоит ли начинать, или же для Кэсс это будет слишком. Но та оказалась тоже не дурой пошалить и в итоге все отлично провели время. Вдвоем они выпили из Джеймса все соки, а тот был вовсе и не против.
Сначала они на пару отполировали его член, потом он взял Мередит сзади, схватив под локти, и грубо отымел, пока Кэсс делала ей кунилингус, стоя на коленях и засунув лицо между ее растопыренных ног. Они переместились на кровать, где Джеймс занялся Кэссиди — с жаром трахнул ее сильное, спортивное тело, загнув раком, в это же время целуясь с Мередит. В процессе Мередит и Кэсс обменивались в шутку издевками и унизительными подколками, что дико возбуждало Джеймса. Они будто боролись за его внимание, за право оказаться на его члене. К своей чести Джеймс выдержал гонку и щедро обслужил обеих своих дам. Они попробовали несколько разных поз, стремясь к тому, чтобы все были максимально заняты. В одной из них Мередит лежала за спине, а Джеймс трахал ее вагину, держа за сиськи, и целуясь в засос с Кэссиди, которая сидела у Мередит на лице.
Рыжая приговаривала что-то насчет того, как давно она мечтала сесть своей пилоткой на лицо своей ебанутой начальнице.
Закончилось все еще более романтично. Мередит и Кэсс встали на колени. Джеймс наполнил рот Кэссиди спермой, и они с Мередит мокро целовались, передавая семя друг другу и обратно.
Потом все трое, голышом, достали бутылку бурбона, весело выпили, и Джеймс с новыми силами оттрахал Кэссиди стоя, пока Мередит курила и потирала пальчиком между губ вагины. Между Крепаковски и О’Коннел рождалась химия. Неизвестно, к чему приведет их роман, но начался он с задорных нот.
Мередит встала, прошлась, разминая отдохнувшее после вчерашних скачек тело и наслаждаясь приятной истомой в мышцах. Настроение было великолепное. Она прошлась босиком по квартире Джеймса, нашла свои сигареты и закурила. Александрия была там же, где ее вчера оставили — на диване под одеялом.
Мередит взяла стул, села у дивана, покуривая с пепельницей в руке. Босой ногой она несильно толкнула Александрию.
— Проснись, спящая красавица.
Александрия застонала, перевернулась на другой бок.
— Нет-нет, подружка. Ну-ка подъем!
Мередит снова толкнула ее ногой в задницу.
— Ну что такое…
— Вставай давай. Надо поговорить.
Александрия вдруг дернулась, перевернулась. Дошло наконец. В глазах ее, глядящих только Мередит в лицо, читалось недоумение. От того, что Мередит голая, от того, что она сама голая, от того, что она понятия не имеет, где находится и не помнит, как сюда попала.
В панике Александрия взвизгнула, закрываясь одеялом.
— Тише, не ори. Ты в безопасности. Убивать я тебя не собираюсь, и даже насиловать тоже.
Мередит затушила докуренную сигарету, зажгла новую.
— Стаут?! — нетвердым, напуганным голосом выдавила Александрия. — Какого хуя? Что происходит?! Вы меня похитили?!
— Я тебя от смерти спасла. Тебя собирались убить. И это, как видишь, была не я. Вот, полюбуйся.
Мередит переслала ей видеозапись их с Джеймсом боя против индейцев.
— Валить тебя наняли двух наемников из Священных Лезвий. Если бы не я, ты, дуреха, уже плавала бы в заливе с отрезанным скальпом.
— Это ты сама и подстроила! — Александрия села на диване, придерживая одеяло на груди. — Где мы находимся?! Куда ты меня притащила?! Почему я без одежды?!
— Именно что притащила. Ты нахуярилась так, что слюну пустила. А без одежды ты потому что решила, закинуться скоростями и поскакать на ниггерских членах на съезде городских объебосов. Признаться, я иначе представляла себе заседания компартии. Если у вас всегда так весело, то могу понять, почему к вам идет народ.
Александрия как раз заканчивала просмотр видео, записанного киберлинзой Мередит.
— Как видишь, — сказала Мередит, — я тебя едва ли не собственной грудью защищала. Но благодарностей я не жду, можешь не трудиться. Через себя перешагивать не надо. Я, все-таки, тоже не ради тебя это делала.
— Но кому могло потребоваться заказать мое убийство?
— Да кому угодно! Ты, девочка, похоже, не понимаешь главного в политике. Ты можешь быть сколь угодно милой и хорошей, но все равно всегда найдется кто-то, кто будет тебя ненавидеть. Все эти твои заигрывания с плебсом до добра тебя не доведут. Ты хочешь играть открыто и этим делаешь себя уязвимой. Ты веришь в то, что говоришь. А если это ты так умело изображаешь, что веришь, то все равно заходишь слишком далеко, ты заигрываешься. С народом, вся хуйня. Даже на подпольные вечеринки ходишь, чтобы показать всем, какая ты «своя», какая дерзкая, какая бунтарка. Только есть и обратная сторона. Нельзя быть политиком, не замазавшись в грязных делах. Тут ставки высокие, ты пытаешься играть в высшей лиге. А за грязь тебя обязательно захотят наказать. И твое опасное поведение только облегчает задачу твоим недоброжелателям. Но это я так, к слову. Мотивы заказчиков покушения на тебя очень просты. Тебя хотели убить, чтобы облить помоями меня. Наш с тобой конфликт у всех на слуху. А после серии неудач, особенно после той позорной стрельбы у моего офиса, ты потеряла в ценности для своих кукловодов. Ты больше не возбуждаешь народ. Поэтому тебя решили разыграть с последней возможной выгодой. Кого как не Мередит Стаут винить в убийстве заклятой соперницы, Александрии Даллас? Советую тебе хорошенько задуматься в следующий раз, когда будешь брать деньги Арасаки. Ты не друг им, всего лишь актив. Активы хороши, когда они приносят выгоду. А когда перестают, от них избавляются. Ничего личного, просто бизнес.
Александрия смотрела в сторону отрешенным и озадаченным взглядом, она усиленно соображала, и мысли ей на ум шли, судя по выражению лица, не самые светлые.
— Почему ты голая? — спросила она наконец.
— Не у тебя одной вчера была ночь развлечений.
Мередит со снисходительной улыбкой протянула Александрии открытую пачку сигарет. Та вытянула одну. Прикурила от зажигалки.
— Вот, что ты будешь делать, — сказала ей Мередит. — Я вызову автоконвой Милитеха. Тебе привезут шмотки, отвезут в аэрокосмической порт, отправят ближайшим челноком в Нью-Йорк, и больше ты в Найт-Сити не покажешься. На какое-то время заляг на дно, не отсвечивай. Пройдет какое-то время, о нашем с тобой конфликте забудут, и Арасака больше не сможет использовать твою смерть для того, чтобы очернить меня, а значит, у них и не останется повода тебя убивать. Просто сиди смирно, не шелести, и все у тебя будет нормально.
Еще минут пятнадцать Мередит расслабленно беседовала с Александрией о том, о сем, пока не проснулись Джеймс и Кэссиди. Мереди подозревала, что проснулись они немного раньше, но использовали ее отсутствие чтобы перепихнуться. Любовнички, похоже, были без ума друг от друга, и Мередит отдавала себе отчет в том, что в их отношениях она пусть и приятный, но, все-таки, гость.
— Мисс Даллас, вы очнулись, — сказал Джеймс.
Он уже оделся, а вот Кэссиди, как и Мередит, вышла голой и принялась собирать свою одежду по комнате. Она сразу бросила плотоядный взгляд в сторону завернувшейся в одеяло Александрии:
— Хы. Доброе утро, белоснежка! Я засняла вчера твое родео на черных колбасах, ежже. Буду время от времени онанировать на него.
— Кэсс! — Мередит оборвала ее, но не слишком грубо. Скорее для приличия. Она не видела ничего плохого в том, чтобы слегка поглумиться над поверженной соперницей.
Джеймс принес стаканы и свежую бутылку. То, что алкоголь у него хранился, делало ему честь. Это означало, что он не до конца алкоголик, и не выжирает за один вечер все, до чего дотянется.