У большого пятиэтажного здания с двухметровой цифрой «5» на стене их встречал молодой мужчина в белом халате.
– Входите, пожалуйста, – пригласил он их в вестибюль и представился. – Доктор Егор Гладышев.
– Охота вам было, Егор, стоять раздетым на холодном ветру! – сказал Алексей. – Мы и сами вас нашли бы. Нас предупредили о номере корпуса.
– Такой порядок, – ответил он. – Прошу вас, господа, пройти в лифт.
Они спустились на четыре этажа и прошли по коридору в просторное помещение.
– Идите за мной, – сказал провожатый и направился к нескольким стойкам с оборудованием и креслу, возле которых их дожидались двое мужчин, одетых, как и все здесь, в белые халаты.
– Вам ко мне, – сказал им пожилой врач. – Я Семён Волков. Кто из вас пациент?
– Это я, – отозвался Алексей и назвал своё имя.
– Садитесь, – показал на кресло Волков, – и ничего не бойтесь. Не будет никаких неприятных ощущений. Сначала займёмся не лечением, а диагностикой. Олег, начинай.
Его ассистент подвёл к голове Алексея металлическую полусферу метрового диаметра, с радиально выступавшими из неё цилиндрами, от каждого из которых шёл свой кабель к самой высокой стойке. Раздался низкий гул, но, как и говорил врач, Алексей ничего не почувствовал. Продолжалось это несколько минут, после чего металлическую «шапку» убрали.
– Уже хорошо, – сказал Волков, колдуя у приборов.
– И что у нас хорошо? – спросил Алексей.
– Мы выяснили, что вы не симулируете потерю памяти, – ответил врач. – Вы действительно не можете использовать её в полной мере. Кроме того, вы не травмировали мозг, не принимали наркотических веществ и не подвергались воздействию мощных магнитных полей. Скорее всего, причина вашего недуга чисто психологическая, поэтому для начала применим внушение.
– Гипноз? – спросил Алексей.
– Не совсем, – ответил Волков. – У нас свои методы. Олег, давай шлем.
На голову Алексею надели уменьшенную копию полусферы с цилиндрами.
–Расслабьтесь и постарайтесь не двигаться! – приказал Волков. – На этот раз придётся сидеть дольше. Если что-то вспомните, нам говорить не нужно. Процедуру надо провести до конца.
Алексей не мог бы сказать, сколько с ним работали. Он долго сидел в кресле и в конце едва не заснул. А может, заснул и проснулся, когда с головы снимали шлем.
– Ну как? – спросил Волков. – Помогло вам наше лечение?
– Спасибо, доктор, я всё вспомнил. Можно идти?
– Да, конечно, – кивнул врач. – Если нет претензий и надобности в наших услугах, можете покинуть кресло. Вас проводят.
На обратном пути Отто не беспокоил Алексея, даже не задал вопроса о результатах лечения, за что он был ему благодарен. Алексей Самохин в подробностях вспомнил свою жизнь и теперь сидел в мчащемся электромобиле и думал о том, что ему делать с этим знанием. На вопрос, каким образом и почему он оказался в будущем, всплывшие в голове знания не отвечали. Прежде всего нужно было решить, что говорить Лидии и её отцу. Есть какая-нибудь цель в его появлении или оно вызвано случайностью, но без посторонней помощи будет плохо. Да и не хотелось ему уже уходить от Лидии. Складно врать или продолжать прикидываться потерявшим память не получится. Он слишком плохо знал этот мир и был уверен в том, что медики по своим приборам легко определят результаты лечения, поэтому сказал им правду. А теперь нужно говорить правду Лидии или уходить из её дома. В конце поездки он решил, что всё расскажет и попросит совета. Она хорошо знает своего отца, вот пусть и решит, стоит ли рассчитывать на его помощь и доверие.
Отто не стал заезжать на территорию особняка и высадил Алексея у калитки. Во двор его впустили сразу же после звонка.
– Ну как? – бросилась к нему Лидия. – Получилось?
– Да, я всё вспомнил, – кивнул он. – Пойдём в спальню, там и поговорим.
Она схватилась за него, и до спальни пришлось идти в обнимку.
– Что случилось, Лёша? Я же вижу, что ты сам не свой! Мне страшно!
– Сядь и выслушай! – он оторвал от себя женщину, взял за плечи и усадил на кровать. – Я не знаю, поверишь ты мне или нет, но я прибыл не из Австралии или другой страны, а из другого времени. Перед тем как сюда попасть, жил в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году. Я не знаю, почему так получилось.
– У тебя осталась жена? – спросила Лидия.
– С женой развёлся, а детей не было. Мы и жили вместе только два года.
– Значит, всё хорошо? Почему же ты тогда весь сжался?
«Никогда не понимал женщин, – подумал Алексей. – Способны из пустяка сделать трагедию, а когда говоришь о действительно важных вещах, им всё по фиг, если это не касается семьи».