— А как красавицу зовут? — я решил, что немного лести не повредит.
— Евгения, — от смущения девчонка стала важной.
— А меня Феликс.
— Как Дзержинского?
— Типа того. Да вы заходите Женечка. Правда я убраться не успел. Я бы вас чаем напоил, но у дяди Вити даже чайника нет.
— А пойдемте к нам? — предложила Женя. — У нас все есть, и чайник, и варенье, и мед нам деда Коля с пасеки возит.
Отказываться было глупо, да и жрать хотелось.
— А бабушка что скажет? — на всякий случай уточнил я, — не попрет?
— Да что вы! — всплеснула руками девушка, — Баба Фрося мировой человек! Ей только дай кого-нибудь накормить. К тому же, ее и дома нет, она на базаре медом торгует.
Контакт налаживался.
Глава 3
Четвертая квартира отличалась от третьей лишь наличием еще одной комнаты. В зале висел непременный ковер с оленями, под ним раздвижная тахта, покрытая плюшевым пледом. Вдоль противоположной стены выстроились в ряд старинное трюмо, сервант с посудой, и шифоньер. Посреди комнаты царил массивный овальный стол, украшенный вазой с букетом полевых цветов. Горшки с цветами стояли и на подоконнике, а через распахнутую балконную дверь виднелась кадка с чем-то древовидным. И, наконец, всю третью стену занимал самодельного вида стеллаж, заставленный книгами. На меня глядели тусклые корешки всевозможных собраний сочинений. Тут были Конан Дойл и Джек Лондон, и отечественные Лесков с Куприным и прочими Толстыми.
— Сейчас чай будем пить, — сообщила Женя и упорхнула на кухню.
Я подошел к трюмо. Зеркало было высоченное, украшенное сверху резным венцом. Под деревянную раму всунуты многочисленные поздравительные открытки и фотографии с патриархального вида дедами и старухами, детишками в смешных костюмчиках, серьезными молодцами и строгими молодухами. Меня привлекло одно фото, с изображением круглолицего прищуренного паренька в фуражке и парадном мундире с погонами танкиста. Но не это главное, а то, что внизу каллиграфическим почерком было приписано: «Чита, 1972 г.»
— Жень, — позвал я, — а кто этот военный?
— Где? — подпоясанная передником девушка раскраснелась от хлопот. — А это братишка мой старший, Андрюшка. Он сейчас в армии, в Забайкалье служит в танковых войсках. Год отслужил, еще год остался. Скучаю по нему, прям не могу.
— Ну-да, ну-да! — посочувствовал я. — Но ничего, не плачь девчонка, пройдут дожди! А фотка-то старая?
— Новая совсем! Неделю назад прислал. Написал, что в мае фотографировался.
Ну, вот все и прояснилось. На всякий случай уточнил.
— Слушай, я что-то забегался, дням счет потерял. Сегодня, какое число? Четвертое?
— Да что ты, шестое уже! — она счастливо рассмеялась. — Первая неделя каникул!
Стол Женька накрыла царский: душистое земляничное варенье, малиновое, яблочное. Мед свежайший, еще пахнущий ульем.
Мы пили ароматный чай, ели варенье и, как подобает солидным людям, степенно беседовали.
Незаметно перешли на «ты».
Я сообщил Евгении, что являюсь студентом НГУ, перешел на последний пятый курс и на каникулах решил посетить малую родину.
— А ты, кем будешь, когда закончишь? Как Виктор Мефодьевич, геологом?
(Вот и стало понятно, чем занимается «дядюшка»).
— Нет, я на факультете естественных наук учусь. Химик.
Из дальнейшей беседы выяснилось, что дядя Витя здесь очень редко бывает. Говорят, у него, здесь Женька перешла на шепот, в другом городе есть любовница и он там в основном проживает. Вот и стоит квартира почти всегда пустая.
Их кухонька была такая же крошечная, как и моя. Мы сидели на расстоянии вытянутой руки, и я не мог удержать невольных взглядов то в вырез ее блузки, то на круглые коленки.
Она честно старалась не замечать моих взглядов и безостановочно щебетала.
Эту трехкомнатную квартиру дали деду Илье, ветерану войны и труда.
— Он всю войну, с первого до последнего дня прошел, — с гордостью говорила Женька. — полный кавалер Ордена Славы, а таких меньше, чем героев Советского Союза!
Вот только, едва успели дать квартиру, как дед возьми да помри от инсульта. С тех пор так и живут они тут вчетвером. Баба Фрося, Нина (Женькина мать), брат Андрюха и сама Евгения.
— А мамочка у нас где? — невзначай поинтересовался я.
— На юге. Ей путевку от профкома дали в Геленджик. Она у нас передовик производства, начальник цеха на швейной фабрике!