Парень тогда приземлился, собрал парашюты в сумку, пришёл к старту, и его затрясло. Выручил капитан из ПДС, который начал на него орать, требуя сделать то-то и то-то, короче, соблюдать инструкцию. И помогло! Я и начал, мысленно, на себя орать. Такие эпитеты использовал… Повторять не буду, а то придётся вызвать себя на дуэль. Кое-как успокоившись, начал думать о наболевшем. В смысле о том, как жить дальше. Ладно, уж не знаю каким чудом, но дня три-четыре у меня есть. И это само по себе – нечто!
Ведь не задержали, не обыскали, ничего. А время-то военное. Заявление, запрос и, пожалуйте, справка, подтверждающая личность. И всё это за 5–6 часов. Может, это и есть та самая «дополнительная защита», о которой говорил голос в моей бедной голове? Что-то мне все очень легко верят, улыбаются, душу открывают. А я ведь по жизни – волк. Ну, одиночка. С людьми схожусь тяжело, познакомиться – проблема, а тут – просто душа компании. Так что спасибо этим экспериментаторам за полезную черту характера.
Только это всё лирика, а вопрос остаётся открытым – что делать? Начнём сначала. Сегодня 1 января 1940 года. Времени на раздумья у меня нет, дня через 3–4, максимум через 5, меня отправят в Харьков. В лучшем случае. Или дед, старлей НКВД, сообразит, что я не я и ксива не моя! Значит, в Харьков мне нельзя. А делать что-то нужно. О финской кампании я знаю мало. Так, кое-какие даты и события. Военные, а также как внутри – так и внешнеполитические. Но дальше…
22 июня, разгром, миллионы жертв, разруха. Потом Хрущев, ХХ съезд, Брежнев, Горбачёв, развал СССР и венец – паспорт громадянина незалэжной Украины. И чтобы этого не было, надо драться. Я неплохо знаю период начала войны. Обладаю знаниями из своего настоящего. Надо только разобраться, как это использовать. И для начала – к кому обратиться. И по всему получается, что только к «Самому», то есть к товарищу Сталину лично. Иначе просто не дойдёт до него эта информация. Каждое последующее звено будет её кастрировать. Одновременно со мной или только на бумаге, но до Верховного оно дойдёт как ещё одно донесение о войне с Гитлером. И всё, баста, ничего не произойдёт.
Надо идти напрямую. Только как? Использовать имеющиеся навыки проникновения на охраняемый объект? Глупо и имеет мало шансов на успех. Даже в случае удачи – реакцию Сталина на такой способ представиться я себе представляю. Он изначально не будет мне доверять, а значит, глухо. А мне нужно его заинтересовать. Так заинтересовать, чтобы не возникла у него идея проверить меня с помощью сотрудников товарища Берии или работников института Склифосовского. Ну не люблю я, когда мне да за моё же добро почки отбивают или в рубашку пеленают.
Так что, нужно что-то простенькое, но со вкусом. Как у мамы в детстве – написала письмо Сталину – получила ботинки. Опаньки, а ведь это оно и есть. Не ботинки, конечно, но идея. Как там мама рассказывала? Ей зимой не выдали ботинки, положенные дочери погибшего офицера, приехавшей из эвакуации, и она написала письмо лично товарищу Сталину. И через неделю получила ответ за его подписью. Причём личной, не факсимиле. И ботинки ей, в тот же день, принёс директор школы домой. Как она вспоминала, он был весь в снегу, а лицо было белее снега. Короче, чувак сообразил, что если сегодня не принесёт ботинки, то завтра сам может сменить тапочки на сапоги. А может, ему объяснил кто, не знаю. Но факт. За неделю мама получила ответ! И это то, что надо.
Я вышел в коридор и спросил у дежурной, где можно достать пару листов бумаги, перо, чернила и конверт с маркой. А, кстати, ведь моя идея о дополнительной защите, кажется, верна! Тётку просто ветром сдуло, и через пять минут, не больше, у меня было всё необходимое. Это вместо того, чтобы меня послать! На почту… Вот бы в моём времени так работали девушки из регистратуры. Ну, хотя бы в шикарных гостиницах. Ну, да ладно, к делу, пока я так здорово соображаю. Первые пару листов я порвал на мелкие клочки и бросил в урну. Только к часу ночи, уже 2 января я закончил окончательный вариант. Выглядел он так:
Товарищ Сталин!
Я обращаюсь к Вам лично ввиду крайней необходимости. В настоящее время я со справкой из органов милиции на имя Доценко Егора Петровича проживаю в «Доме приезжих» по направлению от неё же. Так случилось, что я обладаю сведениями особой важности. Источник этих знаний я могу объяснить только при личной встрече, но прошу поверить, что они безмерно важны для нашей Родины. Чтобы было понятно, о чём речь, я приведу несколько фактов, которые произошли или должны произойти в ближайшее время.