На противоположной стороне сразу за тротуаром тянулся забор. Высокий, каменный забор из добротного котельца. Когда-то, это был не забор, а стена длинного одноэтажного дома. Потом дом разрушился. Кажется, в результате военных действий. Но его фасадная стена осталась. Окна заложили валявшимися в изобилии котельцами, и получился забор. В заборе оставались ворота, рядом с воротами - калитка, но, чтоб войти в нее, надо было преодолеть три ступеньки. Но и не в этом трудность - там стоял солдат и не пускал вовнутрь. Сейчас солдат сидел на ступеньках и курил. Направо забор тянулся до угла, а налево только до трансформаторной будки. У будки, как всегда сидел прямо на земле вечный нищий. Он сидел здесь всегда. Когда Жолдонз был ребенком, этот же нищий был тут и летом и зимой, даже в мороз он сидел скрестив ноги, наклонив свою лысую голову, ставшую черно-коричневой от воздействия солнечных лучей и атмосферных процессов. Если бы врачи его изучили, мир узнал бы тайну, если не вечной молодости, то уж бессмертия, как минимум. Он хоть и мумифицировался, но был, безусловно, жив. Вот и сейчас он сидел, склонив на грудь свою маленькую, высохшую коричневую черепушку и, казалось, спал. Но ты дай ему корочку хлеба и он поднимет на тебя такие молодые, блестящие черные глаза, что невольно вспомнишь о библейских временах, когда люди жили по нескольку сотен лет. И, между прочим, размножались до глубокой старости.
Но Виктор Павлович не любил, когда его посещали мысли на эту тему. В смысле, про размножение, и все такое... Тем более он никогда не допускал подобных разговоров. Но в последнее время он сам стал замечать, что более не управляет своими размышлениями. Точнее говоря, мыслями он и раньше вряд ли управлял, а сейчас стал вдруг забывать даже события только что произошедшие. Жолдонз понимал, что это старческое, но от этого легче не становилось. Врач дал ему ряд полезных советов. Например, носить в кармане картонку, на которой будет написан его адрес, фамилия, имя и отчество. Виктор Павлович все собирался это сделать, но забывал. Посоветовал доктор также составлять список дел на день, или на ближайшее время. И этого Жолдонз пока не делал, потому что и дел-то особенных не было. Еще врач сказал, что у него может возникать путаница во времени и месте нахождения. Поэтому, если он вдруг почувствует, что вокруг все какое-то странное, что все не так, как должно быть, не надо отчаиваться и паниковать. Надо присесть, спокойно подышать, принять таблетку или просто отдохнуть, прочитать свою картонку с адресом. Не стесняться спросить у прохожих какой сегодня день и как пройти по этому адресу. Постепенно все придет в норму.
Кроме вечного нищего и солдата на карауле на той стороне никого не было. Там вообще редко кто-либо ходил. Почему нищий сидел именно там - непонятно. Может, он подпитывался энергией от трансформаторной будки? Говорят, что индийские йоги могут вместо еды сунуть два пальца в розетку и подзарядиться. И никакая еда им не нужна, только вода, и все. Может, вечный нищий тоже йог? Вообще-то он очень похож на индуса. Цветом кожи, несомненно, похож, да и сидит скрестив ноги.
А почему бы и не быть ему индусом? Кого только в нашем древнем крае нет! Если люди здесь живут уже много тысяч лет, если только Жолдонз и его родители не сходя с места жили в четырех, или пяти разных государствах, а бабушка и того больше? Мог же какой-нибудь индус, пробираясь в Англию, - а они все очень хотят жить именно в Англии - добраться до наших мест, а тут потерпел неудачу и стал нищим? Вообще, чего только не может быть...
Вот когда горел центральный рынок, они с мальчишками побежали смотреть. Так Стасику сначала повезло - он стащил почти что из огня отличные швейцарские часы. Но когда они со Стасиком бежали домой и остановились на минуточку, чтоб их получше рассмотреть, какой-то дядька выхватил часы прямо из рук, да еще ударил и пригрозил, что зарежет.
Не жизнь, а сплошные приключения.
Нет, на нашей стороне улицы он, несомненно, имел бы больший успех. Люди здесь так и снуют. Потому что там, внизу идет центральная улица, там все магазины и учреждения, туда и оттуда все и ходят. Господин Жолдонз тоже туда обязательно пойдет, но попозже. Пройдется до самого сквера у гостиницы и сядет на скамейку у фонтана. Там целый клуб стариков образовался. Все можно узнать. Кто интересуется политикой, - лучшего места не ищите. Кому нужны медицинские советы, - к врачам не ходите, идите в сквер у гостиницы, сядьте на лавочку. К вам подойдут. Да-да, к вам подойдут и спросят: "Как поживаете, как здоровье?" Вы скажете как, и вам дадут не один полезный совет. Да-а-а, у гостиницы очень хорошее место. Так там еще и красиво - такие здания, что и в Лондон их поставить было бы не стыдно! Обязательно надо будет сходить сегодня же.
А пока пойдем направо. Тем более вон какая хорошенькая идет. Сейчас она пройдет мимо, разглядим прельстительное личико - ц-ц-ц! - теперь пристроимся сзади... Таки есть на чем глазу отдохнуть! Интересно, она уже замужем?
Но ничто так не сбивает с мысли, как запах: из окон первого этажа хлынуло нечто божественное! "Что за праздник, интересно? - подумал Виктор Павлович, - Вроде никакого праздника нет, а запах такой...Хорошее, сдобное тесто с мускатным орехом... Но что-то еще такое хорошее, вкусное примешивается... Ваниль? Нет... Не пойму что - может, начинка какая-то особая?"
Праздник не праздник, а мадам Попа с первого этажа готовит просто отлично. Скорее всего, к ней сегодня придет сын с невесткой и внуком. Ради этого она, наверняка, чуть свет сходила на базар, выбрала самую лучшую курицу - самые лучшие куры бывают в шесть часов утра! Они еще теплые, только что общипаны, выпотрошены, осмолили их на хороших дровах, желудок вымыт и вычищен, печеночка и сердце уложены вовнутрь, кожа желтая, здоровая, жирок так и светится. Такую куру - сразу видно - кормили кукурузой. Да и на хозяйку посмотришь - сердце радуется: чистенькая, в белом переднике, с белыми нарукавниками.
Теперь, конечно, понадобится свежий корень петрушки, лук порей, сельдерей, хорошо взять свежего гороху, можно мозговой спелости, но непременно еще зеленого, другой зелени - укропу там, петрушки, ну и, конечно луку репчатого. Вот к выбору репчатого лука надо подходить с особым тщанием, поскольку не каждый сорт подойдет для куриного бульона. Если вы любите особый шик и захотите сварить луковицу в кожуре, тут надо быть и вовсе крайне осторожным. Для такой варки не подойдет превосходный салатный синий лук, не подойдет крупный сладкий крымский со светлой кожурой, здесь подойдет только наш местный, небольшого размера, слегка приплюснутой формы золотистого цвета - тот самый, кожурой которого лучше всего красить пасхальные яйца.
Варить курицу хорошо в толстостенной кастрюле, причем - выдам секрет, который мало кому известен, - вместе с курицей положите на дно кусок хрусталя! Например, разбитую рюмку, пепельницу или салатницу. Зачем? А вы положите, сварите, как я вам говорю, потом посмотрим, будете ли вы спрашивать. Когда кура будет наполовину готова, а это при правильной варке куры среднего размера произойдет минут через пятьдесят, через час, хрусталь можно вынуть и загрузить коренья. Подготовить их к этому надо так: корень петрушки разрезать вдоль и слегка обжарить, то же с корнем сельдерея, поделенным на три части, если ваша мама клала в куриный бульон репу и морковь, попросите у нее прощения, но не делайте этого. Не кладите в куриный бульон морковь! Ну уж в самом крайнем случае, чтоб не разрушать на этой почве семью, можно в самом конце, перед подачей на стол, а, лучше прямо в тарелку, добавить несколько кружочков отдельно сваренной моркови. Можно кружочкам сделать зубчики для красоты и чтоб малые дети лучше кушали. В самом конце добавьте также зелень и порей, а вот лук можно добавить вместе с основными кореньями, причем либо не резать его вовсе и положить неочищенным, либо, если он крупный, разрезать надвое. Минут за десять-пятнадцать до окончания варки засыпьте в бульон заранее прокипяченный в соленой воде рис. Некоторые любят добавлять манку, но я не советую - хоть и вкусно, но теряется внутренняя красота бульона.