И. С. Поляков занимался охотою и приготовлением чучел из попадающихся здесь видов из родов Turdus, Picus, Motacilla, Emberiza, Sylvia и частию Perrhula. Чучел ему удалось приготовить до 25 шт. и засушить до 65 видов растений.
Съездивши на Вознесенский прииск, я попросил живущего там доктора К. А. Эйсмонта взять на себя вести в течение лета метеорологический журнал; он охотно взял на себя этот труд, так что во время нашего пути (до конца августа) будет наблюдаться высота барометра, к которой можно будет отнести мои наблюдения во время пути. Тут же я нашел очень ценный материал — журнал, веденный с сентября 1858 г. по настоящее время г-ном управляющим этими приисками М. С. Игнатьевым. Г. Игнатьев записывал три раза в день: утром в 5-м или 6-м часу, в полдень и вечером в 8-м часу показания спиртового термометра, а также состояние атмосферы[154]. Это, конечно, весьма полезный материал, особенно при недостатке сведений о стране от Киренска до Якутска. К сожалению, наблюдения г. Игнатьева не дают никакого понятия о направлении ветра, так как ветер на прииске не дает никакого понятия о действительном направлении ветра; на Хомолхо только и есть 2 ветра — верховой и низовой, и эти два ветра дуют постоянно[155].
На днях я условился с вожаками, и 30 июня мы отправляемся в путь. Так как крестьянин Авдеев, который должен был искать вожаков на Витиме, еще не приехал туда, киренскому же исправнику не было послано из Сибирского отдела просьбы заблаговременно приискать вожаков, то мы обратились к одному тунгусу Константинову (Кудрин тож) с тем, чтобы он приискал нам вожака, знающего путь от Витима до Бомбуйко. Кудрин привез с собой одного вожака, знающего путь на устье Муи. Не доверяя вполне этому вожаку, зная же, напротив того, что Кудрин — такой человек, на которого вполне можно положиться, я стал расспрашивать самого Кудрина, и оказалось, что он сам лучше другого вожака знает этот путь. Нам удалось уговорить его идти с нами, и Кудрин с другим вожаком взялись провести экспедицию на устье Муи за 60 руб. с тем, чтобы мы снабдили их провиантом и лошадьми на обратный путь. Мы заключили с ними условие в присутствии и за поручительством помощника старшины Ильи Захарова.
Так как Кудрин имеет здесь некоторые дела по подрядам и говорит, что знает путь только до Муи, то он поехал на Бодойбо, где постарается найти вместо себя другого знающего человека, который мог бы вести нас и дальше Муи, до Бомбуйко. Вместе с этим, он возьмет на Бодойбо (на резиденции) лодку и людей и заведет ее до устья р. Тиники, где мы переправимся через Витим. Мы будем держаться следующего пути. Отсюда перевалим в верховье р. Янкадимо (Энгажимо), пройдем по ней верст 30 и затем перейдем на р. Тинику (Синяка у г. Шварца), по которой и спустимся к Витиму. Переехавши здесь Витим на лодке, пойдем левым его берегом до р. Бутуи (Витуи тож). По самой Бутуе нельзя идти, но мы пойдем по водораздельному хребту между Бутуей и Нерпи (Керпи у г. Шварца), по тунгусской тропе. Потом, поднявшись по р. Чайонгро, притоку Керпи, перейдем в вершины Мамукана (Малая Мама у г. Шварца). Здесь перевалим через хребет и направимся либо в вершины Парамы, либо к вершине Колоны (приток Муи). В первом случае мы сделаем обход, но раньше выйдем к хорошему корму на Параме и между Парамою и Муею и выйдем к поселившимся 2 года тому назад на устье Муи олекминским якутам; здесь мы найдем прекрасные луга и хорошее скотоводство. Далее наши вожаки не берутся вести нас. Нужно знать, до какой степени избалованы здешние вожаки, они берут большую цену и ведут до того пункта, куда захотят, с тем чтобы на следующий год взять столько же и провести еще 50 верст. Если бы не официальность предприятия, то тот же Кудрин не взялся бы вести нас на устье Муи, а повел бы другой, который на днях показал себя. Он попросил сапог. Ему сказали, что он уже получил свои деньги, — тогда вожак взбесился и объявил, что проведет нас два месяца. Впоследствии ему дали, конечно, сапоги, но это показывает вам нравы здешних тунгусов. Тот тунгус, который в прошлом году бросил в гольцах г. Мельникова, шедшего на Нечатку, доныне гуляет себе, и никто ничего с него не ищет, хотя он бросил экспедицию в таком месте, где следы лошадей не могли сохраниться, а экспедиции легко было заблудиться, — следовательно, дело пахло жизнью нескольких людей. Но я имею некоторые основания думать, что тот же Кудрин, если не приищет вожаков на Муе, будучи по условию обязан ждать, пока мы не найдем других вожаков, скорее сам проведет нас на Бомбуйко, конечно, за хороший куш, заплаченный отчасти серебряной монетой. Впрочем, если бы мы даже не нашли вожаков на Бомбуйко, то я полагаю возможным выйти на Ципу, так как здесь уже был г. Орлов. Тогда я полагаю подняться по р. Муе, перевалить через Овокит и выйти на устье Итыкдекана (приток р. Овокита, системы Ципы), где находится прииск Кандинского. Тут был в прошлом году г. Лопатин. На том основании, что в этих местах не должно быть кряжей гор, а [расположено] плоскогорье, я полагаю невозможным перейти на брошенные теперь прииски по речке Талой. На одном из этих приисков был г. Чистохин, гонявший скот из Читы. Отсюда верст 15 до Задорного прииска г. Соловьева на Усое (Ушай у г. Шварца), и г. Чистохин ходил отсюда в Читу через Богдарин (последний левый приток Малого Амалата на карте г. Шварца) от Малого Амалата через Маректу в вершины Бойцы, вверх по Большому Амалату на Бирею и оттуда на устье Холоя, на с. Телембинское и оттуда в Читу. Этот последний обход предпринимал он потому, что на устье Холоя есть постоянный перевоз через Витим; между тем гораздо лучше было бы идти на Эмурчены (приток Витима), куда ведет, как говорят, дорога из Читы. Тогда всего удобнее было бы с Муи перейти через верховье Тульдуни на верхнее течение Бомбуйко (этот путь указывает на своей карточке ныне умерший уже тунгус Максимов, которого показания совершенно сходны с тем, что говорят наши вожаки). Тут желательно было бы найти вожаков из тунгусов, живущих на богатой озерами равнине между Нироконом и Верхней Бомбуйко (у них был в прошлом году г. Лопатин) и стараться пересечь Большой Амалат, чтобы выйти к устьям Эмурченов. Если мы встретимся на устье Муи с партиею г. Пермикина, то их съемка укажет нам, в каком направлении искать пути.
155
Вознесенский прииск лежит почти на 120 м (400 ф.) выше Тихонозадонского, высота же последнего, по сравнению с средней высотой барометра в Иркутске в течение июня, по 15-летнему наблюдению г. Щукина, оказалась в 763 м (около 2180 ф.).