И толпа зрителей, возбужденных отважным поступком, увенчавшимся столь замечательной удачей, приветствовала победу человека радостными криками, что было вполне справедливо, ибо подобная удача являлась чрезвычайной редкостью и для того, чтобы ее добиться, надо было обладать исключительным мужеством.
Но ведь Красная Борода намеревался заставить всех позабыть о публичном уроке, преподанном ему Пардальяном, он намеревался заставить всех позабыть о своей неудаче и укрепить свой пошатнувшийся в глазах короля авторитет. Поэтому он, не колеблясь, пошел на риск, чтобы добиться этого результата, и его отвага была щедро вознаграждена – сначала приветственными криками публики, а затем и самим королем – тот изволил выразить свое высочайшее удовлетворение вслух.
Завоевав связку лент, он мог, одарив ею избранную им даму, отказаться от продолжения борьбы. Это было его право, и самый строгий блюститель кодекса чести тех времен не нашелся бы что возразить. Но Красная Борода, опьяненный успехом, гордый королевской похвалой, решил пойти дальше, и, хотя он почувствовал, что его раненая рука дает о себе знать, он все-таки вознамерился довести схватку до самого конца и убить быка.
Это было безумной смелостью. Все, что Красная Борода совершил минуту назад, могло показаться детской забавой по сравнению с тем, что он собирался совершить теперь. Именно такое чувство возникло у зрителей, когда они увидели, что он намеревается продолжить бой.
Таково же было впечатление Фаусты; она нахмурилась и бросила встревоженный взгляд в сторону Жиральды, прошептав чуть слышно:
– Этот глупец позабыл о цыганке и вздумал бахвалиться перед двором в то самое время, когда он мне нужен. К счастью, я приняла все необходимые меры!
Постепенно становилось ясно, что вначале бык нападал наудачу, движимый лишь своим инстинктом бойца. После первой же схватки он понял, что ошибся, и, каким бы невероятным это ни показалось, он сделался более осмотрительным и внес в свои действия некий порядок.
Каждый выпад тореро, оканчивавшийся безрезультатно, становился для быка уроком. Он тщательно запоминал этот урок, и можно было быть уверенным – он не повторит прежних ошибок, если всадник, не в силах найти новых хитростей, вернется к старым.
Животное ничуть не потеряло своей силы и своего неукротимого мужества, и ярость его и гнев оставались все теми же, но бык приобретал хитрость, которой ему столь недоставало вначале. Человек, сам того не сознавая, обучал быка искусству сражения, и тот оказывался весьма способным учеником.
Первое столкновение произошло неподалеку от ограждения, почти напротив Пардальяна. Именно здесь бык испытал свое первое унижение, именно здесь его поразило острие копья, и сюда он все время возвращался. На жаргоне корриды это называлось «убежище». Выкурить быка из того убежища, какое он себе избрал, было делом чрезвычайно трудным.
Помощники Красной Бороды стремились дать своему хозяину возможность немного покрасоваться, разъезжая по арене с завоеванным им трофеем, для чего старались отвлечь от него внимание быка.
Однако бык, казалось, понял: его настоящий враг – та огромная масса железа на четырех ногах, как и у него самого, которая движется впереди. Именно всадник дразнил и обижал его, именно всадник попал в него копьем и причинил ему боль. И бык – раненый и злой – решил отомстить.
Но поскольку он был теперь недоверчив, он по-прежнему не выходил из избранного им для себя укрытия. Он с презрением слушал призывы и смотрел на ложные выпады и хитроумные атаки людей Красной Бороды. Иногда, раздраженный ими до предела, он набрасывался на тех, кто подходил к нему слишком близко, но не пускался в погоню, а вновь возвращался на свое излюбленное место, будто желая сказать: поле битвы, избранное мною, находится здесь. И именно здесь тебе придется убивать меня… а, может, это я убью тебя.
Однако Красная Борода не задумывался над подобными вещами. Вдоволь покрасовавшись, он укрепился в стременах, сжал покрепче копье в огромном кулачище, чуть отъехал назад, чтобы разогнаться, а затем во весь опор поскакал на быка.
Тот подпустил всадника поближе, как он уже однажды это сделал, и в тот момент, когда счел расстояние подходящим, прыгнул в его сторону.
А теперь обратите, пожалуйста, внимание на следующее: поравнявшись с быком, человек поворачивал коня налево с таким расчетом, чтобы копье вонзилось животному в правый бок. Красная Борода выполнял этот маневр дважды, и дважды бык попадал в расставленную для него ловушку, направляясь именно туда, куда ему указывал человек.
Но бык разгадал этот маневр.
Двух уроков подряд ему оказалось достаточно.
Итак, как и в предыдущих случаях, бык помчался вперед. Однако именно в то мгновение, когда всадник повернул своего коня, бык тоже повернул и совершенно неожиданно оказался справа от человека.
Результат этого непредвиденного поступка животного был ужасающим.
Грудь коня очутилась как раз перед бычьими рогами; бык приподнял его, оторвал от земли и с неукротимыми яростью и силой отбросил в сторону.
Всадник, который нагнулся к шее лошади, привстав на стременах, и перенес всю тяжесть своего тела вперед, желая вложить как можно больше мощи в тот удар, который он собирался нанести, вонзил копье в пустоту и потерял равновесие; столкновение было столь сокрушительным, что Красную Бороду вышибло из седла, он перелетел через холку коня и даже через самого быка и тяжело рухнул на песок вблизи ограждения, где и остался лежать неподвижно, очевидно, потеряв сознание.
Неистовый вопль вырвался из тысяч глоток потрясенных зрителей.