Стефани удивилась. Только что на ее глазах он осушил несколько рюмок текилы и наверняка пил до этого, но его страстная речь звучала вполне членораздельно. Она же изрядно опьянела и сомневалась, что, встав с пола, сумеет ровно держаться на ногах.
— Когда вы приедете в Испанию, вы лучше поймете корриду. Вас захватит пышное зрелище, и вы забудете о спасении быков. Первый бой я посвящу вам.
«Он что, приглашает меня в Испанию? Ладно, вот только смотаюсь на побережье и возьму интервью у Стивена. Впрочем, Мигель говорит это лишь из вежливости. Он не собирается вести меня дальше моей спальни». Стефани предалась невольным фантазиям. Да и какая женщина не размечтается дождливой ночью в обществе знойного красавца?
— Расскажите о вашей семье, — попросила она, очнувшись.
— Мама часто рассказывала, что моя прапрапрапрабабушка — потомок королевы Арагона и Кастилии. Ее легендарный мавританский дворец до сих пор стоит в Гранаде. Я думаю, мама говорила мне эти вещи, чтобы я забыл про голод. До пятнадцати лет я не знал, что такое наесться досыта. Когда-нибудь я покажу вам испанские дворцы.
— Я буду рада… — «Хватит молоть чушь! Ты выпила слишком много текилы!» — Итак, почему вы стали матадором?
Мигель задумчиво откинулся назад и заложил руки за голову.
— Я понял, что буду драться с быками, когда отец впервые привел меня на корриду. Мне было всего пять лет. Это было как удар молнии, как озарение.
— И выход из нищеты?
— Да… Голод часто толкает мальчиков на арену. Похоже, вы знаете о корриде больше, чем это показываете.
Окутанная теплым туманом текилы, Стефани разглядывала шрам на его правой щеке. Похожий на вопросительный знак, он начинался под самым глазом и тянулся до подбородка. Неглубокая тонкая полоска белела на смуглой коже.
— Откуда у вас этот шрам? — Поддавшись минутному порыву, она протянула руку и легонько провела пальцем по отметине.
Мигель закрыл глаза. Ее палец поднялся к его уху и зарылся в густых темных волосах. Он задышал чаще, открыл глаза, и Стефани отдернула руку.
— Это не бык, querida[7]. Это нечто менее предсказуемое и более опасное.
Он вдруг коснулся ее ноги. Его пальцы начали поглаживать ее голень, потом медленно заскользили вверх и задрали платье. Мигель поднял голову и вопросительно взглянул на Стефани.
Интересно, слышит ли он, как колотится ее сердце? Его нехитрые ласки пробудили в ней давно забытую страсть. После развода она еще не встречала мужчину, с которым ей захотелось бы сблизиться — как духовно, так и физически. Мигель был первым. Но нужна ли ей случайная связь?
Чтобы разрядить обстановку, Стефани порылась в стопке бумаг и нашла журнал «Пипл мэгэзин».
— Здесь написано про ваш роман с Дженной Старр.
Он выхватил у нее журнал и швырнул его в огонь, видимо, не зная, что камин топится газом, а не дровами.
Страницы печатного издания загнулись по краям и задымились. Глухо застонав, Мигель уложил Стефани на подушки и навис над ней, опершись на локтях.
— Не верьте всему, что пишут.
Волосы упали ему на лоб, темно-зеленые глаза посверкивали яркими искорками.
Стефани попыталась вспомнить, о чем было написано в журнальной статье, чтобы продолжить интервью с матадором, но мысли ее путались.
— Давайте сядем, — предложила она, еще секунду назад сомневаясь, что сумеет выдавить из себя хоть слово.
Он уткнулся носом в ложбинку между ее шеей и ключицей и поцеловал это место. Стефани вздрогнула от удовольствия и невольно погладила его темные вихры.
— Почему коррида так не похожа на остальные виды боев? — прошептала она с закрытыми глазами.
Мигель резко выпрямился, и она вернулась к замутненной текилой реальности.
— Если говорить прямо, то коррида ставит в один ряд старого матадора — то есть меня — и глупого зеленого юнца.
Он опрокинул еще одну рюмку и снова потянулся к сигаретам.
Стефани разогнулась и одернула юбку, пытаясь успокоиться.
— Если вы самый лучший матадор, то чего вам бояться?
Он щелкнул зажигалкой и закурил.
— Да, я самый лучший. — Он размял плечи, провел рукой по волосам и оглядел комнату. — Однако у меня есть много причин для волнения. Юный Франкосис хочет, чтобы наше состязание прошло в «Лас-Вентас», а я десять лет избегал этой арены, хотя это и било меня по карману.
Несмотря на пьяный дурман, в голове Стефани возникали все новые и новые вопросы для интервью.