Предполагалось, что, войдя в кабинет директора, Джон передаст конверт с деньгами, подпишет контракт, ради которого приехал, и запишет разговор на пленку. В случае, если сделка состоялась, выходящий из кабинета импресарио должен был подать условный сигнал находившимся поблизости оперативникам.
Вроде бы ничего хитрого. Однако на месте случилась небольшая неувязка, оказавшаяся впоследствии роковой. Около 13 часов Криптон вошел в кабинет директора. Мальков деньги взял, но контракт подписывать не торопился, заявив, что его необходимо согласовать с Виноградовым. Так как деньги были переданы, Джон вышел из кабинета и подал условный сигнал.
К Малькову тут же проследовали сотрудники УБЭП с понятыми. Отпираться было бессмысленно, и директор, на руках которого обнаружили следы спецсостава, тут же выдал полученную сумму, пояснив, правда, что 10 тысяч долларов являются премией за содействие в проведении гастролей. (В чем выражалось это содействие - выяснить позже так и не удалось.)
Конфуз с нестыковкой при передаче денег сразу же дал основания предполагать, что Мальков так и не предстанет перед судом. Для такого предположения были и другие основания. Скандал подобного рода - не банальная криминальная история, это уже большая политика. А в большой политике любые законы действуют с оговоркой. Как известно, "все звери равны, но одни равнее других".
Мы вряд ли когда-либо узнаем имена высоких покровителей оскандалившихся театральных деятелей, хотя не приходится сомневаться, что такие покровители существовали. На это намекали и многие собеседники, с которыми мы разговаривали о ситуации в Мариинском.
Есть данные, что за несколько дней до решающих событий был записан телефонный разговор Виноградова с неким собеседником. Балетмейстер жаловался на происки УБЭП в театре, а собеседник, спросив, кто у них начальник, сказал, что "решит все вопросы". Судя по всему, вопросы действительно решились. Правда, руководство УБЭП отрицает информацию о давлении на оперативников после задержания руководителей театра.
Нет дыма без огня
Свидетельства Криптона были не единственным компроматом в багаже оперативников. Сведения о финансовых злоупотреблениях в Мариинском театре поступали в органы МВД еще с конца восьмидесятых. В 1990-м сотрудники ОБХСС пытались задержать одного из работников театра за получение взятки, но операция сорвалась из-за утечки информации. Посвященные в таинства театральной жизни также давно говорили об установившейся практике поборов руководства театра с артистов, выезжающих на гастроли.
В апреле 1995 года в компетентные органы поступило письмо бывшего солиста балета Бланкова, поведавшего о неблагополучной обстановке, сложившейся в театре. По словам автора, "моральнопсихологическое состояние коллектива подавлено. Самоубийства становятся обычным делом... За границу уезжают десятки людей... Есть мнение, чте главный балетмейстер театра О.М.Виноградов каким-то образом этому способствует, - указал Бланков. Виноградов терроризирует людей... Несколько раз артисты подавали заявления на него в прокуратуру города, но бывшие партийные власти эти дела прикрывали".
Следует заметить, что эпистолярное творчество Бланкова нельзя считать объективным, потому что танцор был изгнан из театра Виноградовым.
Есть и еще один нюанс, который нельзя не учитывать. Театр, как и любой творческий коллектив, являет наглядное воплощение принципа единства и борьбы противоположностей. В нашем случае балет соперничает с оперой и оркестром, солисты - с труппой и руководителями, руководители - между собой. По слухам, это противостояние подчас принимало откровенно криминальный характер, и отчасти именно "благодаря" этой борьбе ситуация в Мариинке стала достоянием гласности. Некоторые наблюдатели уверены, что сотрудники УБЭП встали на сторону одной из враждующих группировок. Сами сыщики это предположение категорически отвергают.
Видимо, были и другие обстоятельства, заставившие оперативников пристальнее присмотреться к тому, что происходит в театре. Откровения Криптона стали, казалось бы, недостающим звеном, позволяющим свести разрозненные факты воедино и наказать порок.
Главный свидетель - лишний свидетель
Владелец фирмы "Great World Artists" Джон Криптон начал сотрудничество с театром еще десять лет назад. Трудно сказать, что все-таки побудило его обратиться к российским правоохранительным органам. Очевидно, поставленный в достаточно жесткие рамки своими партнерами из числа руководства театра, импресарио надеялся на изменение обстоятельств после предания огласке неблаговидного поведения своих контрагентов, но не учел российской специфики. По крайней мере, на допросах Криптон признал, что рассчитывал на приход к руководству театра других людей, с которыми ему было бы легче договориться.
Криптон рассказал сотрудникам УБЭП, что порядка 90 процентов доходов от сотрудничества с труппой "Киров-балета" должен отдавать руководителям театра - в противном случае он остался бы без контрактов. Такие условия, сообщил Джон, ему несколько лет назад поставил Виноградов. Большую часть прибыли импресарио отдавал наличными или переводил на указанные счета. За каждый сыгранный на гастролях спектакль, по словам Криптона, он вручал по 200 и 100 долларов наличными Малькову и его заместителю Танько, и по 200 долларов получал еще один всемирно известный мэтр. Всего в течение 1990-1995 годов разными способами им было выплачено "кировцам" около 5 миллионов долларов.
Сыщики предполагают, что получение "гастрольных" денег руководством театра - лишь часть общей схемы хищения, которая выглядела следующим образом. Наличные деньги по контрактам, полученные за рубежом, нелегально ввозились в Россию и размещались на депозитных счетах в банках. Затем с этих счетов выплачивались гонорары сотрудникам театра, а деньги, полагающиеся по последующим контрактам, переводились прямиком на личные счета руководства в банках Западной Европы. Причем Мальков в этой схеме был не самым главным лидером.