Андрей Константинов
Коррумпированный Петербург
(документальные очерки).
ПРЕДИСЛОВИЕ
«Взятка уничтожает преграды и сокращает расстояния, она делает сердце чиновника доступным для обывательских невзгод».
Идея этой книги, которую вы, уважаемый читатель, держите в своих руках, поначалу была встречена с сомнением даже некоторыми нашими коллегами. «Коррумпированный Петербург? — переспрашивали они. — А заслуживает ли наш город столь категоричного и жесткого поименования? Патриотично ли, — говорили нам, — выставлять его в таком свете в ту пору, когда все мы просто обязаны быть заинтересованными в благоприятном имидже северной столицы, способном привлечь к ней то внимание влиятельных деловых кругов, что поможет Петербургу возродиться в качестве ведущего экономического и культурного центра России?»
«Несвоевременная это книга, — подсказывали нам те, интересы которых непосредственно задевают опубликованные в ней истории. — Нельзя делать обобщающие выводы из разрозненных фактов злоупотреблений, взяточничества и продажности отдельных политиков, отдельных чиновников, отдельных представителей всех четырех ветвей власти города — законодателей, исполнителей, сотрудников силовых ведомств и средств массовой информации. Эти факты — еще не доказательство тотальной коррумпированности нашего города».
«Коррупция, — наставляли нас, — это нечто широкомасштабное и всеобъемлющее, чего в России, а следовательно и в Петербурге, нет и в помине. Этого понятия нет даже ни в одном нормативном акте. И уже поэтому сам ярлык „коррумпированный“ будет звучать более чем некорректно применительно к нашему родному городу».
Попробуем разобраться. Что такое коррупция в нашей стране? Миф, придуманный журналистами? Или повседневная реальность, уже развратившая все общество сверху донизу?
Ежегодно обновляемое международное ранжирование по степени развития коррупции, которое проводят признанные и авторитетные эксперты в этой области (в частности, исследователи Геттингенского университета), выдвинуло Россию в 1996 году в десятку самых коррумпированных стран мира. В ранжировании, как обычно, оценивалась та степень, в которой государственные чиновники и политики втянуты в коррупцию. Под коррупцией во всем мире понимаются следующие вещи: «злоупотребление наделенной государством властью для личного обогащения, подкуп государственных чиновников, получение „благодарности“ за предоставление контрактов на осуществление самых разных проектов и сделок».
Выявленной коррупции в России раза в четыре меньше, чем в первенствующей в этом списке Нигерии. Чуть поменьше, чем в Китае. Но, увы, даже Индия — страна, хронически сотрясаемая громкими скандалами вокруг мздоимства политиков и чиновников — идет в этом списке вслед за Россией. Как и страны Латинской Америки, считающиеся классическими примерами коррумпированных режимов. У России — восьмое место в десятке самых отпетых…
Стал ли Петербург белой вороной, островком чистоты и непорочности в нашей тотально коррумпированной, если доверять этой оценке международных экспертов, стране? Выказали ли его политики и чиновники стойкое сопротивление стародавним российским традициям злоупотребления властью и мздоимства? Или, напротив, питерцы вывели эти традиции на новые высоты, добавив богатый опыт внешнего мира? Ответы на эти вопросы наш читатель и найдет в этой книге — сборнике непридуманных историй, повергнувших, как мы знаем, в уныние многих и многих петербуржцев, некогда вручавших мандат доверия своим новым демократическим кумирам.
Фраза о том, что «никто не нанес такой урон зарождающейся в России демократии, как сами демократы — Господа Реформаторы», стала уже крылатой. Урон этот заключается не только в разочаровании общества, с понятным скептицизмом относящимся теперь к возможностям демократии. Дело в том, что коррумпированные политики и чиновники немало потрудились над тем, чтобы свести на нет роль таких существенных для демократического общества институтов, как пресса и судебная система. Ведь одна лишь простая огласка совершенного могла бы быть неплохим средством борьбы с коррупцией — даже в таком обществе, этика которого вполне терпима к злоупотреблениям власть предержащих. Что уж говорить об эффективно работающей судебной системе, которая была бы способна сделать неотвратимым наказание за злоупотребление властью!
Надеемся, теперь наш читатель и сам сможет дать ответ на вопрос: зачем нам понадобилась эта книга? Сегодня гласность — едва ли не единственный способ борьбы с коррумпированностью, поскольку иных карантинных шлагбаумов на пути расползания этой тяжелой болезни, кажется, практически не существует.
Еще весной 1992 года здравствующий и полный сил президент России подписал указ «О борьбе с коррупцией в системе государственной службы». Намерения были заявлены. И что же? Реальная борьба со злоупотреблениями так и не началась. Более того, попытки следовать букве этого указа как встречались, так и встречаются в штыки даже членами самой президентской команды. Свежий пример уже наших дней — та реакция, которая последовала на сенсационное обнародование состояния банковских счетов руководителя администрации президента, правой руки тяжело больного лидера государства, петербуржца Анатолия Чубайса.
Огласка фантастических сумм на банковских счетах этого чиновника, предпринятая в начале 1997 года, повлекла за собой вроде бы аргументированные возражения преданной президенту прессы — о вторжении в тайну банковских вкладов, о сыске и беспределе, от которого не может защититься даже правая рука президента… Между тем, господа, как будто бы и был забыт тот пункт президентского указа о борьбе с коррупцией, в соответствии с которым всякого госслужащего обязывали добровольно предоставлять сведения о своих доходах, банковских счетах, движимом и недвижимом имуществе.
Да, личность должна быть защищена от бесцеремонного вторжения. Но все-таки надо чувствовать разницу между личностью так называемого «частного человека» и личностью «общественной персоны», у которой, в принципе, не может быть никаких секретов от общества, от избирателей. Выбирающий стезю политика или чиновника человек обязан принимать это как аксиому. Чего, опять же, в нашем обществе — и в петербургском в том числе — не наблюдается. «Считаю унизительным для себя оправдываться», — такой ответ всегда бросал бывший мэр Петербурга на вопросы об очевидном превращении его положения в источник пополнения благосостояния и благополучия всего многочисленного семейства городского главы. Мэр (кстати, профессор юриспруденции) отлично знал, что никто не может назвать его ни взяточником, ни прочим преступником до приговора суда.
Это так. Но разве общество, избиратели мэра, не вправе выносить свои моральные оценки? И не стал ли такой оценкой провал «демократического» мэра на губернаторских выборах 1996 года? Как бы ни были разочарованы избиратели в нашей специфической российской демократии, но именно она дала им возможность не только вынести свою оценку, но и реализовать ее, весьма эффективно наказав мэра, минуя робкую судебную систему, — лишив его власти как источника личного обогащения…
Не будем роптать на демократию, уважаемый читатель. Именно она дала нам возможность свободно выносить наши моральные и этические оценки, которые мы, после некоторых споров, решили допустить и в этой книге.
Итак, перед вами — бесславная история питерских коррупционеров, от времен основания Петербурга и до наших дней. Увы, последняя страница нашей книги не станет завершающей в этой долгой истории. У книги — открытый финал, и наша работа над всеобщей историей коррумпированного Петербурга, несомненно, будет продолжена.
Часть I. КАВАЛЕРЫ «ОРДЕНА МЕНШИКОВА»
В начале 1996 года несколько питерских журналистов, составивших позже костяк Службы журналистских расследований, провели неофициальный доверительный опрос в достаточно широком кругу бизнесменов и политиков. Вопросы касались весьма щекотливой темы — уровня коррумпированности двух российских столиц. Результат получился довольно неожиданным — большинство опрошенных считали, что, конечно, в Москве оперируют суммами на порядок круче, чем в Питере, но при этом по степени распространения самого явления в чиновнично-бюрократической среде, по «коэффициенту безнаказанности», по наглости и «простоте решения вопросов» северная столица явно лидирует. То есть, грубо говоря, если в Москве воруют «глубже», но в Питере — «шире и веселее», с большей выдумкой и фантазией…