— Мы знаем уже людей с трубками, из которых выходит огонь; они стреляют в нас мягким железом, но нас не так-то легко провести! Мы и слышать не хотим о вас! Ступай отсюда, мы все равно не верим твоим словам. Мы чувствуем себя в безопасности в этих болотах и не позволим никому выманить нас отсюда пустыми обещаниями!
Напрасно Моари превозносил доброту Белой Бороды, напрасно рассказывал он, как щедро оделил тот подарками вождей других племен. Иаунги насмешливо отвечали ему:
— Ну и заключайте с ними дружбу! А мы-то знаем ей цену. Смотрите только, как бы ваши черепа не очутились в храме фетиша!
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Моари, любопытство которого было возбуждено.
— Убедись в этом на себе самом! — отвечали иаунги. — О, можно многому научиться в священной роще! Мы, иаунги, чувствуем отвращение к этим людям.
— Так вы желаете оставаться здесь, в болотах, и не вступать в дружбу с Белой Бородой? — еще раз обратился Моари к иаунгам.
Тогда один из воинов выступил вперед и сказал, подняв вверх руку:
— Если ты снова придешь к нам и скажешь, что ваши трубки, извергающие огонь, поразили насмерть вангванов, как они сломили нас; если придешь к нам и скажешь: «На берегу Черной реки свирепствует война, Белая Борода убивает ненавистных разбойников», — тогда мы придем туда, чтобы кровью отомстить за себя и своих, тогда ты увидишь, что мы можем еще выставить многих воинов, мы явимся со многими лодками и ты увидишь, что мы можем быть храбрыми. Но вы ведете дружбу с арабом. Это мы знаем! А с друзьями разбой ников у нас нет и не будет ничего общего! Здесь мы в безопасности. Наши стрелы напитаны быстродействующим ядом, и не успеете вы дойти до нашего лагеря, как будете убиты. Передай это твоему господину и ступай своей дорогой!
— Иаунги, — возразил Моари, — ведь вы же видите, что мы не разбойники, что мы не уничтожаем ваших деревень, а живем с неграми в мире и дружбе. Ведь иначе я бы похитил маленькую Питти, а я принес ее к вам!
— Это мы знаем! — сказали иаунги. — Отлично знаем! Теперь вы хороши с нами и приветливы. Но разве это не хитрость с вашей стороны, чтобы привлечь нас к себе? Иди, иди своей дорогой! Если вы действительно так добры, какими представляетесь, то убейте сначала злодеев вангванов, и как только вы это сделаете, мы станем вашими друзьями. А пока мы вам не верим. Мы все сказали, теперь уходи от нас!
Моари ничего не оставалось, как уйти. Поздно ночью вернулся он в Черный замок и рассказал Белой Бороде, какую удивительную дичь поймал он в лесу и как открыл затем убежище скрывавшихся в лесу иаунгов. Тот горько усмехнулся и сказал:
— Не говори никому о том, что видел, потому что если вангваны узнают об этом, то отыщут иаунгов в их болотах и перебьют их или возьмут в плен.
И Моари не сказал больше никому о маленькой Питти и иаунгах, но сам еще долго вспоминал свой разговор с ними. Особенно не давала ему покоя священная роща негров. И он решил тайком от всех разыскать ее и посмотреть, какие тайны скрывались в тишине ее деревьев.
Раз вечером вернулся он домой раньше обычного и отправился сейчас же к Белой Бороде, чтобы сообщить ему одну важную вещь.
— В дремучем лесу, на правом берегу реки Черной стоял в священной роще простой соломенный храм. В этом храме хранился главный фетиш всей страны, — божок, которого никто не смел видеть, кроме старого знахаря, охранявшего его и жившего около храма в маленькой хижине вместе с невольницей. Окрестные негры приходили к нему время от времени, спрашивая совета в важных случаях жизни и прося помощи от разных болезней. То и другое они получали от своего божка и со своей стороны одаривали знахаря козами, курами, пальмовым вином и прочими съестными припасами. Местные жители могли входить в священную рощу, но не шли дальше домика знахаря. Таков был обычай, заведенный с незапамятных времен, точно так же строго соблюдался и закон относительно иностранцев: всякий чужестранец, переступивший порог священной рощи, наказывался за этот проступок смертью.
Власть знахаря была громадна, и даже четыре известных нам вождя, носивших имена зверей, склонялись перед его авторитетом. Война ли начиналась — сейчас же шли за изречением оракула, чтобы узнать, будет ли она удачной; домовые ли пошаливали в деревне — опять обращались к помощи божка, который и усмирял их; умирал кто-нибудь — посылали за знахарем, чтобы узнать, околдован был покойник или отравлен; обыкновенно, к общему удовольствию, виновный отыскивался, и знахарь назначал для него наказание, которое и приводилось в исполнение без всяких возражений.
Этот «доктор с Конго», как величал его Белая Борода, являлся несколько раз и в Черный замок, выпрашивая всякую всячину и удовлетворяясь, в конце концов, какими-нибудь пустяками. Ему приятно было во всяком случае болтать с Белой Бородой о чародействе белых и узнавать кое-что о пароходах и других таинственных вещах. Но Белая Борода отвечал ему обыкновенно так лаконично и неохотно, не открывая тайн своей расы, что знахарь перестал наконец посещать Черный замок.
И вот Моари однажды удалось пробраться к самой священной роще. Он знал, что переступать за пределы рощи запрещено под страхом смерти, и тем более был поражен, когда, раздвинув ветки куста, за которым притаился, увидел Сагорро, входившего в священную рощу. Разве араб не был чужестранец? Или для него были свои законы в этой стране, где он считал себя самовластным хозяином?
Моари остался из любопытства, чтобы узнать, как прогонит знахарь дерзкого араба, преступившего законы страны, и потихоньку прокрался до конца рощи.
Что за чудо! Сагорро был как у себя дома в этом запретном месте. Невольница знахаря вышла к нему навстречу, ласково приветствовала его, и Сагорро поднес ей в подарок красивую нитку бус; затем она повела его в дом знахаря. Моари остался на своем посту, хотя его сильно кусали москиты. Только через полчаса Сагорро снова показался на пороге, на этот раз в сопровождении знахаря, который повел его в самый храм!
Боясь, что присутствие его будет замечено, Моари осторожно выбрался из рощи и поспешил к своему господину, чтобы сообщить ему то, что видел. Белая Борода сейчас же понял, что в странном поведении Сагорро скрывается что-нибудь очень важное, хотя цель его визита к знахарю еще не была ему ясна. Он похвалил Моари за догадливость и велел ему до поры до времени молчать о том, что он видел в священной роще.
Не добивается ли Сагорро изгнания его, Белой Бороды, из этих мест? Суеверие негров было, конечно, очень велико, но если бы дело коснулось чудес, то Белая Борода мог бы произвести большие чудеса, чем все знахари Африки, взятые вместе. Среди запасов пороха в Черном замке хранились ракеты, огненные шары и бенгальские огни, которые можно было пустить в ход в случае надобности, а это должно было показаться настоящим волшебством.
Глава VIII
Трагическая смерть Малукко
— Моари, — сказал раз утром Белая Борода. — Малукко не возвращался домой в эту ночь. Он начинает совсем дичать. Поищи его и приведи домой.
— Будет исполнено, господин! — ответил Моари, которому шли на пользу военные уроки гауссов.
Затем он отправился в свою зеленую хижину, взял оружие, не позабыв захватить также стрелы и лук, и вышел за ворота Черного замка.
Легко сказать: «поищи Малукко», но не так-то легко исполнить. Такие орехи были по зубам разве только одному Моари, который в свое время пренебрег даже страхом перед леопардом, чтобы только удовлетворить свое любопытство.
— Поищи Малукко.
Но кто знает, куда он запропастился? Для него было здесь раздолье. Реку Черную переплывал он ради собственного удовольствия, смотря по обстоятельствам, мог очутиться и на берегу Конго. Быть может, люди из деревни Пантеры могли сообщить что-нибудь относительно Малукко?