Целую ночь ходили для пробы машины, но немного не удавалось — то одно, то другое. Испортили один подшипник. В 4 ч утра вернулся...
14 июля. Сегодня утром, наконец-таки, решился представить, чтобы перенесли рулевую машинку вниз. Давно бы следовало поднять этот вопрос, но я вступил на корвет с предвзятой мыслью о том, что не следует ничего менять, что мне не надо принимать на себя роль новой метлы. Тем не менее, влияние рулевой машинки на компас так велико, что оставлять ее в верхней рубке нет никакой возможности. Я переставляю ее вниз, в помповое отделение, шток выйдет вертикально через камбузное отделение и в рубке поставится шестерня на шестерню, конические и горизонтальные валики с ручным штурвалом.
Сегодня же представил, чтобы сигнальную электрическую машину установили над рубкой вспомогательных котлов и соединили ее паровыми трубами со вспомогательными котлами, а отработанный пар провели в трубу от опреснителей. Таким образом можно будет производить освещение тем паром, который предназначен для опреснителей, и этим значительно сбавить стоимость электрического освещения. Вопрос весь в том, что необходимо обходиться без смазки машины электрического освещения, и это оказалось возможным при трехцилиндровой машине Брозерхуда, когда у нее сняты пружины у поршней.
15 июля. Комитет прибыл к 11 ч, и комиссия отправился на пробу. Обстоятельства неблагоприятные. Ветер по курсу. То вентиляторы один за другим, то фордевинд. Ход неважный. На одном рейсе с натяжкою 14,6 при попутном течении. В среднем 13,7, 2750 сил, а надо 3000 сил. Какая жалкая индикаторная сила и скорость для неброненосного крейсера в 3000 тонн. Корвет можно считать неудачным в смысле хода, но не мое дело разглашать об этом. Дело командира составить имя своему судну и заставить всех офицеров полюбить его и считать несравненно выше других по качеству.
Как неудачны бывают изобретения. Не всякий имеет право изобретать. На прошлой пробе, когда мы шли против ветра, я подозвал на мостик старшего чертежника Франко-русского завода Ону и, показывая ему на четырехугольный вентилятор, спросил его, не правда ли, в каких выгодных условиях находятся он и что он должен давать массу воздуха в заднюю кочегарную. Когда Ону дал утвердительный ответ и сказал, что вентилятор проектирован именно с этим расчетом, тогда я повел его к самому вентилятору и показал, что вместо дутья туда, он вытягивает оттуда!!! Ону развел руками.
Другой пример: я расспросил Ону, каким образом полагают они соединить между собой две части вала вновь проектируемой машины, он ответил, что у них будет двигаться муфта с одним шипом, который по своему положению будет соответствовать шейке мотыля, что этот шип будет, кроме того, приспособлен передвигаться несколько по радиусу на случай, если один вал пойдет ниже другого. Выслушав лепет о детских предположениях Ону, я ему сказал, что ввиду того, что отделяемый цилиндр будет разновременно, то сам двигать вал, то заимствовать от него свое движение, на шипе будет постоянно перемена направления, которое непременно приведет к тому, что шип расхлябается. Наутро Ону сказал мне, что ои долго не мог уснуть и все думал о моем замечании.
Дю-Бюи сегодня после отъезда всех членов комиссии вошел ко мне в каюту, чтобы несколькими мягкими фразами загладить те натянутые отношения, которые были между нами по случаю моего письма к нему, в котором я потребовал окончания работам и показал Дю-Бюи, как недобросовестно он относится к "Витязю", делая для "Рынды" исподтишка все лучшего качества и заканчивая все предметы гораздо тщательнее. Это действительно свинство. То, что мы выработали для себя, то сейчас же заказывается в двойном количестве, для нас и "Рынды", то что на "Рынде" придумают и делают, то совершенно нам остается неизвестно. Имея в виду то сердечное участие, которое я принял в достройке корвета "Витязь", и что я составил уже имя этому оплеванному до меня судну, имея в виду, что стоявший без дела завод, в течение зимы по крайней мере, имел хоть сколько-нибудь работ, которые производились по моим представлениям, а именно "Меч" с машиной, переделка циркуляционных помп, тройное расширение и, наконец, разобщение машин, хотя и не по моей инициативе, однако же все-таки вследствие моего представления о тройном расширении.