Летая с приятелем, я не заметил, как мы оказались на границе, которую нам строго-настрого запрещалось нарушать.
— Слушай, Вайю, — зависнув над почвой, задал я вопрос своему другу, — как ты думаешь, что там?
— Граница, — резвился вокруг меня Вайю, то и дело меняя интенсивность свечения.
— Я знаю, что граница. Но неужели тебе никогда не хотелось узнать, что за ней? Неужели это менее интересно, нежели играть дома в виртуальную реальность, придумывая всё новые и новые миры?
— Послушай, Риши, там опасно. Мы не сможем там находиться. Это всем известно. Там такие суровые условия, кои никак не подходят нашей плазменной форме жизни.
— Вайю, — не унимался я, всё оглядываясь и оглядываясь, пока друг тащил меня обратно на нашу гору Од, — а ты никогда не задавался вопросом, почему мы принимаем именно такой вид? Он какой-то нелепый…
— Расставь ноги и руки, и тебе он уже не будет казаться нелепым! — засмеялся Вайю. — Вот если твоя внешняя энергетическая оболочка сократится хотя бы на одну конечность — вот это будет уже нелепым! А так ты очень даже ничего… Шестилучевые звёзды мне нравятся куда больше, нежели пятиконечные. А Лучезар так вообще совершенство — восьмилучевой! В легендах говорилось и о двенадцатилучевых, и о более двадцати лучах, но на то они и легенды, чтобы привирать немного.
— Да-да, — автоматически закивал я, — но всё же… Почему именно такой образ? Мы же можем вечно оставаться плазмоидами или молниями, к примеру, свободно летая в верхних слоях плазмосферы, но всё равно почему-то возвращаемся на гору Од, под купол, к этому образу. Возвращаемся в наши покои, уютные домики, в мягкие кресла, в которых так любим сидеть и подключаться к общей виртуальной нейросети? Мы включаем дурацкие лампы, в то время как каждый из нас способен светить ярче тысячи светильников.
— Просто потому что… — Смешно вращал дымящимися глазами Вайю. — Это весело! Откуда в тебе столько страсти к непознанному? Это вредно для цвета кожи. Станешь бледным, как Лучезар.
Я рассмеялся, наблюдая за беспечным другом, как заметил, что там, на горизонте, что-то происходит. Вайю обернулся, проследив за моим взглядом, и обмер.
— Быстрей! — закипел он. — Это космические змеи! Это очередное нападение! Надо предупредить остальных! Быстрей, Риши, не то утащат на тёмную сторону!!!
— Подожди…
— Чего тут ждать?! Ты как был отвязным, таким и остался! Тот бестолковый полёт ничему не научил тебя, да? Ты чуть не погиб! А сейчас разве не чуешь опасность?
И Вайю рванул домой. А я, точно зачарованный, следил за гигантским змеем, слизывающим что-то с поверхности Юни Солар — там, далеко за горизонтом. «Откуда они прилетают и где их дом? Ведь у них тоже должен быть дом…» — носилось в моих мыслях. Не отдавая себе отчёта в том, что делаю, я полетел туда — навстречу самому опасному врагу всего нашего поселения.
Как только я пересёк Великую Границу, сразу стало холодать. Я понял, что оказался на обратной стороне Юни Солар, где всякая жизнь невозможна. Так нас учили старейшины нашей цивилизации.
— Как же невозможна?! — теряя рассудок, прошептал я, всматриваясь в далёкие механизмы: они безостановочно сновали по ровной, похожей на металл, почве.
Все наши вещи, будь они изготовленными из металла, стекла или пластмассы, создаются Мастерами, умеющими трансформировать химические элементы, но я никогда не видел, как это происходит. Считается, что это тайное знание, которое передаётся лишь выдержавшему испытание адепту. Обычные же жители Юни Солар могли лишь создавать себе одежду, да и то не все.
«Неужели и у этих пришельцев имеются похожие Мастера?» — не успел задаться я вопросом, как увидел тех, кто очень напоминал меня самого, только в сером цвете и с длинными руками, лысыми головами и огромными черными глазами, в которых почему-то не было огня. Их глаза оставались непроницаемыми, они совершенно не светились, не лили свет.
Все Серые, несомненно, относились к разумным существам, они о чём-то переговаривались и прикрывали свои Образы одинаковыми чёрными мантиями, в то время как у их ног сновали какие-то букашки. Присмотревшись, я понял, что это тоже Серые, но только в миниатюре. Маленькие, в отличие от своих гигантских копий, были одеты в блестящие, обтягивающие их несуразные тела костюмы.
«Это и есть враги!» — решил я, уже разворачиваясь и собираясь поведать всем своим друзьям и сородичам о коварных захватчиках, что прилетают к нам на Огненных Змеях и периодически утаскивают кого-нибудь на тёмную сторону, да тут заметил чёрные кубы. Непонятные мне механизмы переносили эти кубы из чрева Огненного Змея в чрево пещеры.