— Вряд ли. Сторожа дежурят у складов и ферм, на пожарной вышке и у мельницы. Кроме того, по селу патрулируют три группы по два человека из колхозной военизированной дружины.
— Ого! У них есть даже такая! Из кого она состоит?
— Молодежь, подростки.
— Кто руководит?
— Кузнец Антон Бурдин. Прошел всю империалистическую и гражданскую, так что дело знает.
— Двенадцатого никто из жителей села не отлучался?
— Кроме сторожа сада Быхина и ребятишек, ездивших в ночное, никто.
— Ребятишки ездили в ночное, — задумчиво повторил Корж. — Это тоже интересно. Вы, случаем, не знаете, где они были?
Стрельцов улыбнулся.
— Очень хорошо знаю. До войны сам туда частенько ездил. Отменная рыбалка с бредешком.
— Вот как!
— Да, — продолжал Стрельцов. — Ниже села, если идти по течению Волги, есть небольшая луговина с озером. Рыбы в нем!.. Прямо хоть ложкой черпай. А кругом очень хорошая сочная трава. Но косить ее нельзя — мешают кочки, кустарник. И вот, чтобы она не пропадала, там и пасут по ночам лошадей.
— Как я понял, луговина расположена уже за садом?
— Совершенно верно.
— Далеко от дороги?
— Не очень.
— Могли бы ребята услышать или увидеть, что происходит на дороге? Например, идет кто-нибудь или едет?
— Право, не знаю. Если не спали…
— Вы беседовали с ними?
— Да что они могут рассказать? Как пекли картошку в углях или ловили рыбу…
Корж недовольно покачал головой.
— Это вы зря, сержант. У ребятишек глаза острые, и, зачастую, они видят больше, чем на их месте увидел бы взрослый. Обязательно нужно будет с ними потолковать… А можно пройти в сад, не заходя в село?
— Кругом поля. Рожь.
— В ней-то как раз и удобно подобраться незаметно. Вы не смотрели, — может, протоптан след?
— Вот, сегодня собирался туда…
— Н-да… — Корж помолчал, задумчиво барабаня по столу пальцами. — Мне нужна карта района. Я хочу подробней знать расположение Степанова и окружающей его местности.
— Сейчас принесу. — Сержант встал, но в это время в дверь постучали. — Войдите! — громко сказал он.
В кабинет вошел дежурный райотделения и с ним длинный, как жердь, бородатый мужчина в потертом бушлате и видавшей виды, помятой фуражке с якорьком на околыше. Дежурный кивнул на него:
— К вам, товарищ сержант.
— Я вас слушаю, — обратился Стрельцов к посетителю.
Тот снял с головы фуражку и, переступив с ноги на ногу, смущенно произнес:
— Тут такое дело, товарищ начальник… Я, значит, водолив с пристани. Может, слышали: Трофимов Ефим Сидорыч.
— Ну-ну, в чем же ваше дело заключается?
— Да как бы вам сказать…. Лодка у нас пропала. Казенная… Только-только получили новенькую, покрасить даже не успели…
— Так вы с этим обратитесь к начальнику милиции. Расследованием краж и розыском похищенного занимаются они.
— Я уж был там, да начальник уехал по району.
Корж включился в разговор:
— То есть как пропала? Украли, что ли?
— Кто ее знает. Пропала — и все. Позавчера была, а вчера хвать! — и нету.
«Позавчера… Это же, значит, двенадцатого…» — Корж невольно насторожился.
— Вот это ловко! — усмехнулся Стрельцов.
— То-то что здорово! — вздохнул водолив.
— Расскажите-ка подробней, как это случилось.
— Да тут такое дело, что никаких подробностей и нет. Чего ж… Была лодка, привязанная к мосткам веревкой. Утром встали, глядь: веревка тут, а лодка — тю-тю! Вот и все.
— Кто и куда в последний раз плавал на ней? — задал вопрос Корж.
— Я, в тот же день за тальником ездил на ту сторону.
— Корзинки, что ли, плетете? — высказал догадку Корж.
— Приходится. Время тугое, хоть чем-нибудь мало-мало перебиваться нужно. Меняю на картошку, на молоко. Кто чего даст. Да и корзинки-то ведь не ахти какие, по мастеру. Только от нужды делаю, а бабы берут, потому как больше достать негде. Ну, выходит, и выручаем друг дружку…
— Когда вы вернулись, в какое примерно время?
— А пес его знает, сколько было по часам. Я не смотрел. Но уж сумерки спускались.
— Лодку вы разгрузили тут же или оставили тальник до утра?
— Разгрузил.
— Весла убрали?
— А как же. На место положил. На носу пристани.
— Они целы?
— То-то что нет! И их забрали…
Корж удивленно пожал плечами.
— Значит, кто-то ночью ходил по пристани, брал весла, отвязывал лодку, выводил ее из-под мостков, и никто из команды ничего не слышал. Как же это так?.. Пьяные, что ли, все были?
— Ни боже мой! — запротестовал водолив. — Я уж не помню, когда мы и пробовали эту штуку. За день намаешься туда да сюда, — и без вина спишь как мертвый.