Выбрать главу

— Это ни о чем не говорит.

— Это говорит о многом.

— Ты слишком доволен.

— Хочешь расскажу, что я хочу с тобой проделать? — спросил он.

— Нет.

— Почему? Разве не интересно? — переходя на шепот, спросил Аркадий. — Ладно, не хочешь слушать, я могу показать.

Он провернул все слишком резко. Перевернулся на спину, а я оказалась сверху. Чуть не свалилась, потеряв равновесие, но он легко вернул на место, придерживая за бедра.

— И зачем?

— Потому что захотел, — ответил он, сминая пальцами мне бедра. Я машинально подвинулась, вызывав у него кривую усмешку. Усмешку сменила пошлая улыбка. Я хотела его осадить, но в этот момент с грохотом свалилась полка. Мы переглянулись. Он напрягся. Мне и самой стало не по себе, но слезть с него не получилось. Аркадий отказался меня отпускать. Дерзкий взгляд. Он бросал вызов. Но кому? Мне? Себе?

— Это подло, — поняла я, когда щелкнул замок, открывая дверь в комнату. Похоже, здесь были запасные ключи от всех замков.

— Нет. Я так понимаю, мы помирились?

— А мы ссорились? — я все же сползла с него. Теперь оставалось сохранить лицо.

Ира зашла в комнату. Подошла к упавшей полке, которая теперь висела на одном шурупе. Фотографии, что стояли на ней, упали на палас.

— Несколько рамок разбилось, — сказала она. Аркадий сполз с кровати. Подошел к фоторамкам. Поднял их.

— Стекло разбилось у фотографии с Настенного выпускного и нашей совместной, где мы у ее сестры на свадьбе. А Ромкина цела. Прям мистика, — ответил Аркадий. — Еще треснула фотка с моря, где мы опять вместе.

— И чего будешь делать? — спросила Ира.

— Куплю рамку для нескольких фотографий. Поставлю их все вместе. Вер, у тебя есть фотографии с Гришей?

— Они там остались.

— Понятно, что там. Надо будет место под них освободить. Куда-нибудь сюда поставим.

— Зачем? — не поняла я.

— Это прошлое. Убирать я его не хочу. Но и твое надо куда-то втиснуть.

— У тебя алтарь. На фотографиях, кроме тебя, живых никого нет.

— Логично. Надо разбавить фотографиями живых людей. Твои фотографии из прошлого надо тоже поставить.

— У тебя какая-то страсть к фотографиям? — спросила я.

— К доске почета. А тут… Не знаю. Мне нравится на них иногда смотреть, — ответил Аркадий. — Пойду в душ схожу. Не ругайтесь тут без меня.

Он положил фотографии на свободную полку и достал вещи из шкафа. После этого подмигнул мне и пошел в душ, оставив с Ирой. И ведь специально так сделал.

— Его стоит опасаться? — спросила я, возвращаясь к вопросу с ключами от дверей.

— Я не знаю, — ответила она. — Он непредсказуемый. Никогда не знаешь, что ему придет в голову. А чудить Кешка любит.

Она наклонилась, чтоб собрать осколки, которые так и лежали на паласе. После ее слов стало страшновато. Голова начинала включаться. Пусть и с опозданием. Ира ушла выкидывать осколки. В соседней комнате Эдик предлагал Дине остаться дома, на что она отказалась. В окно светило солнце. С разобранного кресла свисало одеяло. Смятая кровать еще напоминала о сне. Я застелила кровать, собрала кресло. Дед Леша о чем-то расспрашивал Павла. Мне показалось, что о Грише. Ира за что-то ругала Алика. Вроде за стыренные сигареты. Кот подошел ко мне, чтоб потереться около ног. Хлопнула дверь. Эдик пошел провожать Дину. А я почему-то улыбалась, не обращая внимание на боль в теле, растоптанную душу и отсутствия уверенности. Что-то было в этом сумасшедшем доме, где собралось много разных людей.

Аркадий вернулся, когда я разговаривала по телефону, решая проблему. Он остановился в дверях, невозмутимо наблюдая за мной. Когда же я закончила разговаривать, то он подошел ко мне.

— Все-таки решила уехать? — спросил он.

— Я сейчас по работе разговаривала.

— А я тебя не про работу спрашиваю.

— Так будет лучше. Это будет правильно. Что? — спросила я, ловя какой-то незнакомый взгляд. У него как будто глаза стали темнее.

— В чем сомнения? — спросил он.

— Страшно. Я не готова к отношениям. Дружба — да. Ощущать поддержку приятно и важно. Знаешь, можно горы свернуть, если кто-то стоит за спиной.

— И прикроет от врагов. Отношения примерно то же, что и дружба. Отличие лишь в том, что спим вместе.

— Мы друг друга не знаем, — выдвинула я весомый аргумент.