— Глупая и ведомая, но не дура. Хочешь мороженое?
— У меня горло болит.
— Тогда в другой раз, — ответил Алик. — Как поправишься, тогда угощу мороженым.
— Мне все равно.
— Давай телефонами обменяемся? Я сейчас редко буду здесь появляться. Набегами. Если будут какие-то проблемы, то сразу мне звони. По любому поводу в любое время. Когда шторы с глаз спадут. Вместе чего-нибудь придумаем.
— И зачем тебе это? Какая выгода?
— Мы как бы с Кешкой друзья. Если у него проблемы, то, скажем так, это мои проблемы, — ответил Алик.
— Посмотрим.
— Ты не смотри. Действуй. Прижмет — звони, — ответил Алик.
Я на автомате записала его номер. После этого мы пошли к дому. Кешка уже приехал. Увидев меня с Аликом, он обрадовался. Обнял.
— Я уже переживать начал. Подумал, что ты сбежала.
— Алик гулять позвал.
— Слушай, я тут слышал, что ты новую девчонку нашел? — отвлекаясь от меня, спросил Кеша Алика.
— Где ты эти слухи находишь? — спросил Алик.
— Сороки привозят, — сказал Кеша. — Так как?
Я не стала слушать их разговор. Сбежала в комнату. Еще и дед с бабушкой вернулись после магазина. Все столпились на кухне, а значит Кешке там будет не скучно. И опять я подумала, что рада, если он там задержится и не буду приставать ко мне. Надо было приходить в себя. Только совсем не хотелось.
Алик заглянул ко мне. Показал, что мы останемся на связи и ушел. Кешка обычно сразу заглядывал ко мне после работы, но в этот раз задержался на кухне, чтоб чего-то испечь. Пирога я не дождалась. После прогулки хотелось спать, чем я и занялась.
Прошла еще одна неделя. Октябрь заканчивался, а я продолжала находиться в подвешенном состоянии. Зато прошла простуда. Кешка перестал меня щипать и ставить синяки. Вместе с этим у него пропал ко мне и сексуальный интерес. Теперь он возвращался после работы и шел печь пироги, хлеб, ватрушки и лепешки. Во время готовки он напевал себе под нос песни и выглядел счастливым. Потом мы ужинали и до темноты слушали песни французского шансона.
Время остановилось. Это были тихие и спокойные вечера, когда не было каких-то сильных волнений. Отопление шпарило, создавая в квартире эффект парилки. За окном бушевала непогода, а на душе было неспокойно и до неприличия лениво.
Изменения пришли с первым снегом, когда пришло сообщение от Алика. Он прислал картинку с зайцем, который из-за спины появлялся букет цветов. Я удивилась настолько, что не знала чего ответить. Второе сообщение было с шариками и смайликами.
«Чего ты хочешь?»
«Хочу? Так просто. Утро хорошее. Решил тебе привет сказать».
«Привет».
«Привет».
И опять смайлик.
«С первым снегом».
Первый снег. Точно. Начиналась зима. Надо было искать работу. На счету были еще деньги, но они имели свойство заканчиваться. Часть пришлось отдать на куртки и ботинки детям. Кешка стал по-тихому с меня тянуть деньги. Последним примером он попросил деньги на шиномантаж. У него пока их не было.
Я разместила резюме по поиску работы. Оставалось только дождаться приглашений на собеседование. Оставалось только ждать.
— Смотри чего я тебе связала, — протягивая мне варежки и шапку синего цвета, сказала баба Люба.
— Спасибо, но не надо было утруждаться.
— Да ладно. Все равно ничего не делаю.
— Я сегодня начала работу искать.
— Ты особо не торопись. Только поправилась и сразу бежишь на работу. С Кешей разговаривала на эту тему?
— Он как бы знает, что я не буду дома сидеть.
— Одно дело не сидеть дома, а другое дело появляться дома только, чтоб переночевать. Когда будешь искать работу, то учитывай это.
— Я поняла.
Честно, я и сама больше не хотела работать в таком ритме. В душе появилось удовлетворение от своих первых действий. Первых начинаний после паузы, но к скандалу с Кешей я не была готова. Он только успел переступить порог дома, как начал предъявлять претензии, суть которых свелась к тому, что я дура. Моя дурость заключалась в том, что я собиралась работать в Горске, а не в Флерово. Кеша настаивал, чтоб я искала работу только рядом с домом и только до шести вечера, чтоб когда он возвращался домой, я его встречала. Иначе это не семья, а одно название. На мои попытки донести до него, что я не найду работу в поселке, где было три магазина, Кеша и слушать ничего не хотел. Или работать в Флерово или никак.
Закончив ругаться, Кеша пошел печь хлеб, бросив мне, что я его разочаровываю. Тут уже я психанула и удалила резюме. Я делала что-то не то. Кешка ругался, баба Люба мягко на это намекала, Гриша когда-то был недоволен моими решениями. Моя жизнь была какая-то неправильная, но как ее сделать правильной я не знала.