Я вновь замкнулась, сосредоточившись на просмотре сериалов, от которых уже начинало тошнить и разговоров с Кешей, которые сводились к его внушению моему месту в жизни. Кеша считал, что все мои беды из-за чрезмерной амбициозности. Я слишком много на себя взваливала. Это его раздражало. По мнению Кеши женщины были слабыми существами, которые должны были существовать в тепличных условиях. Комната была хорошей тепличкой. Только в ней ничего нельзя было трогать. Даже пыль вытирать. Готовила баба Люба или Кеша.
Дед Леша иногда куда-то выезжал, иногда к нему приезжали друзья, чтоб собраться на кухне и долго о чем-то разговаривать. Я в такие моменты никуда не выходила. Друзья уезжали к возвращению Кеши, поэтому он их не видел.
«Как у тебя дела?»
Сообщение пришло от Алика вместе с цветочками и забавным щенком, который тянулся и зевал, прогоняя сон.
«Сижу дома».
«Совсем все плохо?»
«Деньги заканчиваются. Перспектив никаких. Я в болоте».
«Это плохо. Как тебя из болота вытащить?»
Теперь он прислал картинку с кикиморой, которая вылезала из болота и крутила задом. Я рассмеялась.
«Никак. Мне уже ничем не помочь».
«Ничем?»
— Привет, Вер.
— Привет.
— Рассказывай.
— Рассказывать нечего.
— Совсем нечего рассказывать?
— Да.
— В три часа я за тобой заеду. Приведи себя в порядок. Волосы там помой, глазки подведи.
— Зачем?
— Хочу посмотреть на тебя симпатичную. Или не могу этого просить?
— Не можешь. Кеша будет ругаться.
— Не будет. В три часа я за тобой подъеду. Вместе подумаем, как выбраться из болота. Договорились?
— Ладно.
До трех часов было много времени, но я с трудом заставила себя сходить в душ. Потом нужно было одеться, но тут я вовсе растерялась. Еще недавно я надела бы платье, но сейчас хотелось взять свитер и джинсы. Стать незаметной. Невидимой. В итоге я выбрала что-то среднее между джинсами и блузкой. Красилась я через силу. Но синяки под глазами, которые появились от недосыпа надо было убрать.
— Куда-то собираешься? — спросила баба Люба.
— Алик куда-то позвал.
— И куда?
— Не знаю.
— Ты с ним поосторожнее. Дружба — дружбой, но это не мешает ему завидовать Кеше, — предупредила баба Люба.
— Учту.
Я думала об этом. Алик мне не нравился. Не нравилось, что он был все время рядом. Кеша часто упоминал его в разговоре. Алик мне отправлял смски и всякие смайлики, чуть не каждый день. Он был третьим лишним, но я считала, что раз у них так заведено, то не мне ломать порядки.
Алик приехал вовремя. Оглядел меня и удовлетворительно кивнул.
— Куда хоть идем? — спросила я, надевая пальто.
— Считай, что это сюрприз, — ответил Алик.
Мы вышли на улицу. У него оказалась машина. Мазда. Я вопросительно посмотрела на Алика.
— Решил таксовать. Надоело с Кешкой работать.
— Вроде вы неплохо работали.
— Он на меня недосдачи вешает.
— Дружба дружбой, а деньги врозь, — сказала я.
— Тут другое. Я сам виноват, что повелся. Понадеялся на людскую честность, — ответил Алик. — Вер, эта семья высасывает людей, а потом их выкидывает.
— Ты меня позвал, чтоб это сказать? — спросила я, садясь на переднее пассажирское сидение.
Алик завел машину и вывел ее на неровную дорогу. Я пристегнулась и теперь подскакивала, когда машина попадала на кочки.
— Почему ты решила пойти у меня на поводу?
— Ты бы опять меня начал шантажировать.
— А если бы не начал? Ты же не знала этого наверняка. Я мог и отстать. Сказать, чтоб сама разбиралась со своими тараканами.
— Мне кажется, что я тебя не волную. Тебе нужно насолить или помочь Кеше. У тебя интерес только по поводу него, а не меня.
— Изначально так и было. Дед мне немного доплачивал, чтоб Кешке попроще жилось. Но сейчас я с ним разругался.
— И хочешь ему насолить?
— Глупая. Мне не нравится, что они пользуют тебя, — ответил Алик. — Мы с тобой немного похожи. Ты плохо разбираешься в людях. Я в них не разбираюсь совсем. Дед этим пользуется.
— При чем тут дед Леша? Мы с ним почти не пересекаемся. Он мне помог с разводом. Иногда поддерживает добрым словом.
— Вот! Добрые слова! Мы на них ведемся, потому что нам их не хватает по жизни, — сказал Алик. — За ласковое слово готовы превратиться в тряпку.
— Я по жизни тряпка, — ответила я, наблюдая, как снег покрыл засохшую траву.
— По жизни? Девочка, а что ты знаешь о жизни? — спросил он.