— Любое нарушение личного пространства неприятно, — ответил Алик. — Но больше такого не повторится.
— Почему? Ты так в этом уверен, но я этой уверенности не чувствую.
— Я больше не буду общаться с Кешкой. Он мне точно судьбу сломает.
— Тебя из-за него забрали?
— Из-за него.
Алик опять закурил. Я видела, как дрожат его руки. При этом по его лицу не было видно, что он нервничает. Мне так его стало жалко в этот момент, что я подошла к нему. Обняла, гладя его по голове. Я стояла босиком на холодном полу. Сквозняк обдувал ноги, но при этом от печки шло тепло.
— Тебе надо понять, что они тебе не родные. Это не твоя семья.
— Я знаю.
— Ты ведь добрый парень. Они твоей добротой пользуются.
— Сложно принимать решения, когда сталкиваешься с проблемами. Там, обычно, приходило озарение, как и что лучше сделать.
— Такие мне говоришь умные слова, а сам наступаешь на такие же грабли, как и я. Знаешь, частично, я понимаю тебя. У меня самой появляются мысли, что я хочу, чтоб меня кто-то… Не знаю, как объяснить. Хочется прийти домой после работы и, чтоб кто-то спросил, как прошел день. И хочется рассказать, что устала. Начальство требует невозможного, сотрудники совсем сдурели. А дома этого ничего нет. Дома есть тепло, семья, которая поддержит. Они расскажут, что у них сегодня получилось или не получилось. Чтоб мы нашли общее решение. И не будет претензий. Хочется, чтоб…
— Чтоб была нормальная семья, где все будут друг за друга горой, — ответил Алик. Затушил сигарету. — Пойдем убираться.
Убираться совсем не хотелось, но Алик был прав, что в таком свинарнике спать было нельзя. Мы потратили три часа, чтоб привести комнату в порядок и перестирать вещи.
— Спать вместе придется, — сказал Алик.
— Могу в кресле поспать, — ответила я. — Как-то привыкла. Тем более сейчас так хочется спать, что я усну хоть на полу.
— Не глупи, — сказал Алик. — Будем с тобой вместе греться.
— Как скажешь.
— Вер, а ты всегда такая послушная?
— А ты хочешь, чтоб я спорила?
— Нет, но интересно, — ответил он. — Это из-за твоего упаднического состояния или ты всегда такая.
— Не могу перечить в семье. Всегда кажется, что если я буду спорить, то останусь одна. Так было с бабушкой. Она деда запилила до такой степени, что он ее бросил. Она же всем говорила, что помер. Мама мужчинам претензии предъявила. Всю жизнь строит из себя королеву. И что? Она сейчас такая престарелая кокетка, которая вроде думает, что кому-то нравиться, а сама живет за счет старых связей, где уже страсть перешла в дружбу и привычку. У нее уже давно не было новых кавалеров. Не хочу ее судьбу повторять. Хотя в последнее время из одной кровати в другую прыгаю.
— Давай начнем сначала. Зачеркнем то, что было вчера и сегодня. Завтра начнем сначала. Или лучше сейчас начнем сначала. Ты не знаешь, как жить в семье. Я не знаю, как жить самостоятельно. Мне всегда нужно, чтоб кто-то направлял, куда идти. Давай попробуем этому учиться вместе. Создадим те условия, которые будут комфортны для тебя и меня.
— Я не знаю, как будет мне комфортно, — ответила я, забираясь под одеяло.
— С тобой все намного проще. Ты уже попробовала быть кормильцем в семье. У тебя ничего не получилось. Попробуй вести дом. С тебя будет приготовление еды, уборка, стирка и сад. Я пойду работать. Плюс на мне ремонтные работы в доме.
— И что это будут за отношения?
— Создадим семью, которой нам не хватает, — ответил Алик.
— Без любви?
— А ты по любви чувствовала себя счастливой? Давай попробуем по договоренности. Может лучше будет.
— И что? Придется вместе спать?
— Мы уже спим вместе, — ответил Алик. — Если тебя интересует интим? То да, но не так, как ты привыкла.
— М? И как же?
— Я не буду пользоваться тобой. Будет иначе. Предлагаю попробовать. Хуже уже вряд ли будет.
— Тут ты прав. Хуже уже не будет, — согласилась я. — Только страшно.
— А ты не бойся. Будем вместе прорываться.
— Хорошо, — согласилась я. Эта идея показалась очень привлекательной. Перестать быть одной. Идти с кем-то рядом. Так ведь легче. Намного легче.
Утром болела голова. Первое желание было похмелиться, но в доме не было ни одной бутылки. Не было мусора и не было Алика. Можно было дойти до магазина, но я не хотела вновь надевать мокрые ботинки. Пришлось забираться под одеяло и болеть.
Меня ломало. Тело трясло. Тошнило. Хотелось сдохнуть, чтоб перестать все это ощущать. Откуда-то были знания, что надо пережить. Перетерпеть, а потом станет легче. Но время тянулось слишком медленно. Казалось, что похмелье никогда не закончится.