— Хочу.
— Тогда садись. Покатаемся.
— Алик, ты не заметил, что изменился? — садясь на переднее сидение, спросила я.
— Изменился? И в чем?
— Стал другим. Не таким отстраненным.
— Мне нужно, чтоб ты мне доверяла. Если я буду вести себя иначе, то ты испугаешься. Закроешься или сбежишь.
— Значит, твое поведение — это какой-то продуманный план?
— Да. Чтоб приручить любую женщину, независимо от возраста, надо уметь мыслить стратегически.
— Для тебя все это игра?
— Больше, чем игра. Но иначе я не умею.
Глава 11
Он молчал. А я задумалась. Смотрела в окно, как город заметала метель. Наблюдала за окнами, в которых горел свет. Город был привычен. Он продолжал жить, не обращая внимания на мои проблемы. Ему было все равно, как любому большому городу.
— Алик, а ты когда-нибудь любил?
— Влюблялся. Казалось, что серьезно, а на деле быстро остывал. Я же коллекционер. Мне всегда было важно поставить очередную галочку. Галочек было много.
— Я ведь тоже у тебя очередная галочка?
— Нет. Мне тебя жалко. Как и себя. Нас так сильно перемалывает жизнь, что становиться порой обидно. Ведь все это как-то несправедливо. Ты так не считаешь?
— Считаю. Так же как и считаю, что жить очень сложно, но интересно. Что тебя беспокоит? Это ведь из-за деда Кеши?
Алик закусил губу.
— Он предлагает очередную аферу. Результатом можно будет поднять денег или сильно подставиться. Если Кешку не вытащить в этот раз… Ему там будет тяжело. Он может не выдержать. Окончательно спятит.
— Ты понимаешь, что себе сломаешь жизнь?
— Всегда есть шанс.
— Всегда, но… Слушай, а ты не хотел бы просто пожить? Сам же говорил, что не хочешь больше туда возвращаться. Так в чем дело? Тебе слишком тяжело жить честной жизнью?
— Драйва нет. На продажах было интересно. Там хоть какой-то адреналин. Надо работать на результат. А тут пришел, отпахал и ушел.
— Так уйди в продажу.
— Не могу. Не берут.
— А сам не хочешь заняться чем-то таким? Открыть магазин и торговать. Это тебе будет интересно?
— Это сложно, — ответил Алик. — Нужен капитал.
— Всегда можно что-то придумать. Было бы желание. Я могу подумать в этом направление. Все рассчитать. Если ты хочешь взвалить на себя все эти проблемы, то проблемы можно организовать. Мне такой геморрой неинтересен. Не хочу отвечать чисто за себя.
— Такая неуверенная?
— Есть такое. Мне нравится работать на кого-то, но не на себя. Я думала об этом, но мне нужно быть уверенной, что я получу зарплату. Понимаешь, семья держалась большой частью на мне. И провис в зарплате сильно бы ударил по семейному бюджету.
— Со мной рискнула бы?
— Я пока не готова дать ответ. Надо взвесить все риски.
— В этом и есть проблема. Будь я один, то спокойно бы рискнул. Но теперь приходится еще и твои интересы учитывать. А то ведь сбежишь.
— Сбегу? — тут он меня удивил.
— Хочешь сказать, что нет? Ты всегда убегаешь, если что-то не нравиться. От мужа ушла. От Кешки сбежала.
— От Кешки ты меня увез, — напомнила я.
— Но ты же согласилась, — улыбнулся он. Припарковал машину. — Отсюда пешком пойдем.
— Хорошо.
Мы вышли из машины. Снег продолжал идти. Ветер подкидывал снежинки, перекидывал с места на место. Пешеходы уворачивались от него, прятались, а мне не было холодно впервые за долгое время.
Алик предложил руку. Я отмахнулась. Не в том возрасте, чтоб за ручку гулять. Он настоял.
— Тропинка скользкая. Упадешь.
— И ладно. Упаду так упаду. Потом поднимусь.
— Мне твой настрой нравится, а вот синяки нет. Смотрю, у тебя настроение поднялось. Мне просто всегда не хватало таких прогулок. Наверное, я и доверилась Кешке, когда он меня в день нашего знакомства повел гулять. Просто бродить по городу, пить кофе и разговаривать. Убедил меня, что надо чего-то менять.
— Перемены нужны, когда чувствуешь себя лишним. Но решиться на них сложно. Я, считай, сейчас нахожусь на твоем месте. Сколько бы себе ни говорил, что порву с этой семьей, а все равно возвращаюсь, когда они меня позовут. Чувствую себя какой-то собакой. И от этого противно.
— А ты этих чувств не стесняйся. Когда дефицит ласки и внимания, то кто-то руку протянет и летишь на эту руку, как на огонек. Вроде хочется согреться, но при этом забываешь, что можно сгореть. Ты меня все убеждал, что они меня используют, как и тебя. Убеждал, что надо уйти.
— При этом сам попался в ловушку. Я знаю.